Курсы кройки и житья

– Что случилось? – запыхавшись, спросил он. – Кто у вас болен? Вы все… здоровы?

– Надеемся, что все, – кивнула Марья Андреевна, стягивая свитер. – Вы… вы ступайте с Ольгой, она вам по дороге все расскажет. Даша, ты тоже с ними иди, чего ж ты одна пойдешь?

Даша вышла с молодежью, однако сразу же возле подъезда заявила:

– Я пойду в ту сторону, а вы вон в эту, а то чего ж мы… будем стадом таскаться?

– А куда идти-то, вы мне хоть в двух словах… – пытался что-то выяснить Елисеев, но Дарья Андреевна его перебила.

– Идите, Ольга вам по дороге расскажет.

Ольга рассказала. Да там и рассказывать было нечего – куда-то задевался мамин ученик, а вместе с ним пропала и Наталья Андреевна. Может быть, они потерялись поодиночке, может быть, вместе, но ни одного ни другой дома не обнаружено.

– Вот так, да? – сурово поджал губы Елисеев. – Ну что ж… будем искать.

– Вы уж нас простите, что мы сразу к вам… – виновато взглянула на него Ольга. – Это мама подумала… Ну она решила, что с нами должен быть настоящий мужчина.

– И правильно решила, – насупился Елисеев. – А то вы без мужиков скоро совсем уже все… порастеряетесь. Пойдем вон туда…

Они сначала прошлись по всем близлежащим улицам. Потом уже завернули во дворы дальних домов – нигде знакомой фигуры Натальи Андреевны видно не было. Да и мальчика с фотоаппаратом тоже никто не видел. А Елисеев чуть ли ни у каждого прохожего спрашивал.

– С ума сойти, – ежилась Ольга. – Я даже себе представить боюсь, если с ними что-то случилось, то… нет, они просто обязаны найтись!

– Да найдутся. Куда они денутся, – бубнил Елисеев, вертя головой. – Мальчишка, ясное дело, забежал к друзьям или к знакомой девочке, телефон… ну у деток ведь всегда денег на телефоне нет, вот и… А тетушка ваша… у нее подруги здесь есть?

– Да нет у нее никаких подруг, – уже со слезами в голосе проговорила Ольга. – Она только с сестрами дружит…

– Ну и что! Она могла… могла запросто познакомиться с кем-нибудь в… магазине, к примеру, – пожимал плечами Федор. – А что? Она еще интересная женщина, запросто могло быть.

– Столько лет не знакомилась, а тут… – не слишком верила Ольга. – И потом… если у них все нормально, они б уже давно домой пришли – на улице вон какой мороз разыгрался. Сильно-то не нагуляешься!

– Это потому, что вы волнуетесь и замерзли, – усмехнулся Елисеев, – а на самом деле не так уж и холодно, – он вдруг уверенно взял ее руку и сунул к себе в карман. – Давайте руку, а то совсем окоченеете.

Руке стало сразу же тепло и уютно, и даже всему телу стало теплее. Идти было не совсем удобно – Елисеев шел быстро, Ольга за ним еле поспевала, однако ж и руку вытаскивать не хотелось. Федор заметил, что спутница почти бежит за ним, и замедлил шаг.

– Так нормально? – повернулся он к ней, и… и его лицо оказалось как-то так близко… и весь он такой большой, надежный, и тепло от руки…

Ольга поспешно отвела взгляд:

– Нормально. А то… я семеню-семеню…

– Погоди, – остановился вдруг Елисеев и надел на Ольгу капюшон от куртки. Вообще, Ольга никогда этот капюшон не надевала, он у нее ради красоты болтался на спине, а он надел. – Сейчас пойдем к Енисею, а там ветер…

Отчего-то и сам Елисеев застеснялся такой своей заботы и уже грубее добавил:

– Сейчас надо будет зорче смотреть, там темно.

– Я буду… зорче… – кивнула Ольга, старательно пялясь в темную мглу.

И все же она ничего не увидела. Она вдруг ощутила, как ее резко дернул Елисеев, а потом его большое плечо начало мелко трястись. Ольга испуганно посмотрела на Федора, но тот только быстро прижал ее к себе и прикрыл рот теплой рукой – чтобы не спугнула.

В темной аллее на громадное дерево громоздилась почтенная барышня Наталья Андреевна, только на каблуках у нее это не совсем ловко получалось. Однако сама она неловкости не испытывала. Она лихо размахивала руками, видимо, отдавала распоряжения темной мальчишеской фигурке, которая металась возле дерева, то приседая, то забегая с разных сторон в попытках более эффектно сфотографировать свою модель.

– Это что? – растерянно повернулась к Елисееву Ольга. – Это что за срамотища?

– Оленька, боюсь, что это фотосессия, – фыркнул Федор. – А что? Довольно необычный ракурс, как ты полагаешь?

Они опять перешли на ты, но Ольга этого даже не заметила.

– Это не фотосессия, Федор, это позорище всей нашей семьи! Ты как себе представляешь – теть Наташа на дереве в роли вороны, теть Наташа под деревом в роли Снегурочки, в сугробе – головой вниз…