28  

– Молодец какой! Напишите! Сам вот взял бы и написал! – взвилась Глаша. – Советы он тут дает! Сам бы попробовал! У меня на нее, может быть, половина жизни ушла!

– Это вы ее пятьдесят лет писали, что ли?

– Не ваше дело! – окончательно обозлилась Глаша. – Вы бы лучше о жене своей побеспокоились! А то сидит он тут, умничает!

– А чего беспокоиться? Сама придет!

– Так с ней муж мой, я ж вам объясняю!

– А вот он к вам не придет. Мне и то от вас уже убежать хочется! – засопел Вадим Гордеевич. – Еще она в библиотеке работает! Да там надо знаете как работать? Чтобы светилась вся! Чтобы глаза горели! Там же такого можно натворить! Кружок создать для ребятишек, чего они у нас только дикие комиксы читают? Сказки ставить, по ролям читать! Вы же говорите, что вас театр интересует! Так завлеките читателей! У вас не останется времени для ерунды в башке! И люди к вам потянутся! А то ведь… О, посмотрите на себя! Губы сузились! Волосы черт-те что на башке творят, глаза… глаз вообще от злости не видно! Удивляюсь, и она еще грезит о театре! Да вам играть только куриц, у которых регулярно отбирают яйца! Она несет, а у нее отбирают, она снова несет, а у нее опять отбирают!

– Ну уж… на себя бы посмотрел! – рявкнула Глаша, направляясь к двери. – У вас, я вижу, тоже… с этими самыми яйцами проблема! Вроде не бедный человек, а дома ходит… как вурдалак! Штаны на коленках вытянулись, тапки шаркают – красавец!

– Я спал! – искренне возмутился хозяин квартиры.

– Тогда вам вообще спать нельзя! Жену уже проспал! – Она резко распахнула дверь. – Иди дальше дрыхни, носорог!

Он, кажется, что-то кричал ей вслед, но Глаша уже не слышала.

Она медленно брела по ночным улицам, и в голове билась только одна мысль: как же дальше жить? А еще где-то порхало недоумение – и что ее постоянно с курицей сравнивают? Неужели у них есть какие-то общие черты?

Глава 4

Себестоимость взвинтить!

Утром голова болела так, будто бы ею забивали гвозди. Даже шевелиться не хотелось. Глаша посмотрела на градусник и тут же придумала, что у нее невыносимая температура. А поскольку в городе свирепствовал грипп, то этакое вранье должно было выглядеть более чем правдоподобно. Глаша набрала рабочий телефон заведующей и со всей серьезностью приготовилась играть роль больной.

– Зинаида Васильевна, – хрипло проговорила она в трубку. – Вы там сегодня за меня постойте, а? Я слегла, совсем не могу… наверное, жестокий грипп… А что, и врача надо? У него же столько вызовов… Да я понимаю, что справку, но если я на больничный сяду, то ведь не меньше трех дней лечиться заставят, а я уже завтра и выходить хотела… Ага… Ну да, хорошо… Обязательно придумаю что-нибудь, чтобы прямо толпы шли в библиотеку… как на парад. До завтра.

Глаша устроила трубку на рычаг и с удовольствием нырнула обратно под одеяло. Ну хоть какие-то радости в жизни!

Она провалялась добрую половину дня, все прокручивая в голове вчерашний вечер. Воспоминания не радовали. Мало того, что сокрушительный удар нанес самый близкий человек. Так еще и Микин муженек постарался – добил. Курица, главное! Прямо все он знает: и как работать, и как жить, и даже что от Глаши люди убегают! Гад какой-то!

Глаша подошла к зеркалу и пристально стала разглядывать каждый сантиметр своего лица. Ну да, глазки-то надо бы накрасить… и волосы в порядок привести. А еще… хорошо бы сделать ремонт! Точно! Только у Глаши совсем нет денег. Сегодня должны были дать, ну так… она же болеет! На ремонт нет, а вот на перестановку денег не требуется!

Глаша закатала рукава и бросилась к своему тяжеленному дивану. Диван передвигаться не желал и держался насмерть! То есть не сдвигался ни на сантиметр! Но уж с ним-то Глафира разобралась в два счета – сунула под ножки картонку, и строптивая мебель уступила. Следом за диваном на новое место перекочевала горка, кресло расположилось в другом уютном углу, полка с цветами перебралась к шторе. После того как везде был помыт пол и наведен полный порядок, на душе стало намного веселее.

– Вот так… Сейчас бы еще чего-нибудь купить вкусненького…

На вкусненькое денег не было, а ей ужасно хотелось съесть шоколадку. Большую! Просто огромную! И чтобы без всяких начинок, и обязательно молочную. Глаша полезла в карман пальто, чтобы насобирать хоть какие-то копейки, и рука ее уткнулась в сверток. Мама послала! Точно, ей же Галка говорила, а вчера столько всего произошло, что Глаша и не вспомнила про подарочек. А совершенно напрасно! Мама передала любимой доченьке даже не подарок, а – пособие! В плотно связанном узелком платочке лежали деньги! Мама знала о несытной жизни своей непутевой дочурки и частенько присылала немножко деньжат. Как же сегодня они были вовремя!

  28  
×
×