Ночь для двоих

— Тогда объясни, о чем ты думала? — тихо, но отчетливо произнес Джейсон. — Что было у тебя на уме, когда ты заключала пари с подружкой?

Ты, промчалось в мозгу Миранды. Ты один — и больше ничего. Я думала только о тебе.

— Это сложно, — неопределенно произнесла она, испытывая сильное желание отодвинуться от Джейсона подальше, но понимая, что делать этого нельзя, иначе он поймет, что вся ее уверенность чистая показуха. — В двух словах не скажешь.

— Не скажешь... — печально повторил Джейсон. Затем вдруг спросил: — Ты замужем?

Миранда вздрогнула.

— Нет... Почему ты спрашиваешь?

— Я тоже не женат.

Это было Миранде известно, но она, разумеется, промолчала.

— А знаешь почему? — почти шепотом произнес Джейсон. — Такой отпечаток наложила на меня та история! Разумеется, у меня были женщины, но семью я так и не создал, потому что не доверял ни одной из них. Ты лишила меня возможности доверять женщинам! Ты! Понимаешь?

— Мне очень жаль... — пробормотала Миранда.

Брось, к чему лукавить? — прозвучал в ее мозгу знакомый язвительный голосок. Не только не жаль, но тебе льстит тот факт, что Джейсон до сих пор пребывает в холостяцком статусе!

Нервно проведя языком по губам, Миранда взглянула на Джейсона. Ей не верилось, что когда-то она гладила эти волосы, щеки, плечи. Что эти губы прижимались к ее губам, что она ощущала жар сильного стройного тела, сладость объятий. Неужели это тот самый Джейсон Скумбинг?

— Жаль? — сорвалось с его губ. Неожиданно он шагнул вперед, взял Миранду за плечи и слегка тряхнул. — Жаль?

В ту же минуту все словно стало на свои места. Уверенное прикосновение мужских рук подействовало на Миранду как удар электрического тока. И она сразу все вспомнила. К ней вернулись ощущения восьмилетней давности, а сама она вновь стала прежней шестнадцатилетней Мирандой Масенгейл...

В ее сознании как-то не закрепилось, когда же, собственно, наступил момент истины, то есть когда они с Джейсоном пришли к пониманию того, что между ними что-то происходит. Все случилось естественно — что называется, без лишних слов. Миранда просто дала Джейсону понять, что осознает его интерес к ней и смотрит на это благосклонно. Затем они начали встречаться наедине.

Это были волшебные дни. У Миранды до сих пор сохранилось ощущение щемящего восторга, которым было пронизано то время. Сама она пребывала в таком приподнятом состоянии, когда хочется сказать: ущипните меня, мне кажется, что я сплю. И если бы даже не существовало уговора с Глэдис о детальных отчетах, Миранда сама не удержалась бы от того, чтобы не рассказать ей о своих романтических переживаниях. В тот период у нее только и разговоров было, что о Джейсоне, хотя она постоянно помнила о необходимости соблюдать осторожность, из-за чего и не выкладывала всю правду о своих чувствах.

Глэдис слушала разинув рот, а в ее глазах сквозила зависть.

Объятия и поцелуи тоже начались у Миранды и Джейсона будто сами собой. Близкое общение электризовало обоих, и они помимо собственной воли тянулись друг к другу. Оба жили, будто грезя наяву. С нетерпением ждали свиданий, которые чаще всего происходили в саду. По утрам Миранда просыпалась с трепетной мыслью, что сегодня ей предстоит очередная встреча с Джейсоном, и до самого свидания ни о чем другом не могла даже думать. С тех пор как это началось, она пребывала словно в горячечном бреду. Джейсон также находился в упоительном состоянии любовной лихорадки.

Временами Миранда забывала о пари — настолько живым, естественным и волнующим казалось происходящее. О том, как станут развиваться отношения с Джейсоном дальше, она не думала, ей было не до того.

Но внезапно все кончилось.

Развязка — оказавшаяся неожиданной для Миранды и Джейсона, но вполне закономерная с точки зрения логики развития событий — произошла очень просто: история обрела огласку. Раймонду Масенгейлу стало известно о свиданиях его дочери с сыном птичницы Молли Скумбинг. Доложил ему об этом услужливый садовник, как-то раз оказавшийся свидетелем нежных поцелуев Миранды и Джейсона.

Узнав о том, что делается за его спиной, Раймонд Масенгейл пришел в ярость. Первой ощутила силу отцовского гнева Миранда.

Однажды утром, проснувшись со ставшей уже привычной мыслью о назначенном на вечер свидании, она зажмурилась от проникавшего в окно солнечного луча и принялась вспоминать ласки и нежные слова Джейсона, которые имели место накануне.