Нагадай мне любовь

— Вы уверены, что это для меня? — спросил он.

— Да, — кивнул консьерж. — Там даже написано. Правда, как-то странно, не по-нашему…

Питер расправил бумажку и на обратной стороне увидел три слова. Сеньор Педро Стентон. Сердце бешено заколотилось у него в груди. Лаура, это может быть только Лаура!

— Спасибо, — крикнул он остолбеневшему консьержу и со всех ног бросился бежать.

Она ждет его! Питер взмахнул рукой, и тотчас рядом с ним затормозило такси. Водитель, грузный итальянец, улыбнулся, сверкнув золотым зубом, когда Питер назвал ему адрес.

— А, цирк, — пробормотал он на плохом английском. — Хорошее дело…

Цирк? — неприятно удивился про себя Питер. Неужели этот листок — всего лишь странная и глупая реклама?

Дом под номером пять на Двадцать Второй Авеню был Театром Искусств, где несколько раз в году собирались циркачи со всего мира. Яркие афиши были видны издалека, а перед входом в здание собралась небольшая толпа — люди смотрели бесплатное мини-представление, после которого билеты на вечерние спектакли раскупались особенно охотно.

Питер расплатился с таксистом, вылез из машины и огляделся по сторонам. Спокойную улицу было не узнать — везде висели воздушные шарики, грохотали хлопушки, сыпались конфетти. Цветные игрушки гремели в руках детей. Зрители восторженно ахали и вопили.

Питер попробовал пробраться к входу в театр. Бесполезно. Силачи, демонстрирующие чудеса человеческой выносливости, закрывали собой двери. Он присмотрелся к зрителям. Обычные средние жители Нью-Йорка, женщины с тусклыми волосами, мужчины с мятыми папиросами в зубах… Неужели кто-то из этих людей имеет отношение к записке, которая всколыхнула в его душе надежду?

Он присоединился к толпе зрителей, хохотавших в тот момент над выходками клоуна и его дрессированной собачки. Раз он очутился здесь в это время, то почему бы не попытаться развеселиться?

— О, сеньор, вы такой богатый и щедрый, может быть, у вас найдется несколько долларов для бедной цыганки? — пропел у него за спиной знакомый голос.

Питер замер на месте. Неужели он бредит наяву? Его желание увидеть Лауру так велико, что ему повсюду слышится ее нежный голос.

— Сеньор, разве вам так жаль денег, что вы не хотите узнать свою судьбу? — продолжала женщина за его спиной. — Я очень хорошая гадалка, и вы не пожалеете, что отдали мне несколько несчастных долларов…

Питер стал медленно поворачиваться. Шум толпы постепенно отдалялся. Питер слышал только мелодичный голос, призывающий его.

— Ах, сеньор, я знала, что у вас доброе сердце и вы не оставите без внимания просьбу бедной цыганки, — задорно проговорил голос, и Питер понял, что стоит лицом к лицу с Лаурой Кавадос.

Лаура выглядела точно так же, как в момент их первой встречи. На ней была цветастая одежда цыганки, на запястьях поблескивали браслеты, черные волосы упругими волнами раскинулись по плечам. Лаура весело улыбалась и смотрела Питеру в глаза.

— Здравствуй, — шепнула она еле слышно, когда он повернулся к ней.

Питер не мог ни заговорить, ни пошевелиться. Его мечта сбылась так внезапно, что это было похоже на горячечный бред. Лаура не должна сейчас здесь находиться, она не может быть так одета, ей нечего делать в Нью-Йорке…

— Когда тебе передали мою записку? — спросила она, доказывая тем самым, что она не привидение, а реальное существо. — Я думала, что они не отдадут ее тебе…

— Господи, Лаура, как ты тут оказалась? — выдохнул Питер. — Я даже подумать не мог…

— Ты не рад меня видеть? — Черные глаза пытливо вглядывались в его лицо. — Я сразу уеду, если это так.

Питер побледнел.

— Пойдем отсюда. — Он схватил ее за руку и практически потащил за собой.

— Подожди, мне больно, — засмеялась Лаура. Она вырвала у него свою ладонь и принялась растирать пальцы.

— Прости, — машинально произнес он, все еще не в силах поверить в то, что перед ним настоящая, живая Лаура.

Вдруг она шагнула к нему и на глазах у всех обняла за шею. Впрочем, всеобщее внимание было обращено на циркачей, и никому не было дела до молодых людей, которые стояли, обнявшись, в самом сердце Нью-Йорка.

— Неужели я не сплю? — бормотал Питер, вдыхая аромат ее волос. — Я так часто мечтал об этом…

— Разве я похожа на сон? — улыбалась Лаура. Она прижалась к нему всем телом.

— Да, на прекрасный и жестокий сон, — ответил он. — Потому что когда-нибудь придется просыпаться.