Живая вода мертвой царевны

Теперь понимаете, почему я, пару раз встретившись со студентами математиками-физиками-компьютерщиками, решила никогда с ними не связываться.

– Если она не на лекциях, то могла пойти в буфет, – методично излагал очкарик, – но я иду из столовки и смею утверждать: Орловой там нет. Если Орловой там нет, она должна быть на занятиях, но сейчас перерыв, следовательно, она не в аудитории.

Ну и чем будущий Эйнштейн-Бор-Ландау отличается от нашего читающего по слогам Семена? Найдите три различия. Семен не носит очков, не ходит в институт и не выучил таблицу умножения. Это все, в остальном они родные братья.

Парень замолчал и уставился в одну точку.

Я начала на цыпочках отступать в сторону. Похоже, бедняга о чем-то задумался. Может, он составляет уравнение? Длина Наташи, умноженная на ее ширину, даст площадь Орловой. Парень не шевелился, не моргал, глядел вверх. На всякий случай я тоже задрала голову и не увидела ничего, кроме пожелтевшей побелки. Так, у несчастного закончилась батарейка, он робот, который лишился источника питания.

Я решила не говорить бедняге «до свидания» и пошла дальше по коридору, нужно отыскать учебную часть, в ней, скорей всего, работают, как и у нас в вузе, противные тетки, но с ними легче найти общий язык, чем с местными талантами.

– Девушка! – заорали за спиной. – Стойте!

Я обернулась.

– Путем простого расчета я делаю вывод, – объявил оживший робот, – Наталья сейчас на кафедре у Якова Мироновича Горелова, комната сто двадцать семь, лучше пройти по левой галерее. Вы сегодня вечером свободны? У меня совершенно случайно есть два билета в кино.

– Спасибо, – кивнула я, – но…

– Замечательный фильм, – зачастил брюнет, – вы какие ленты любите?

– Романтические комедии, – ответила я, разглядывая собеседника.

Внешне он вполне ничего, высокий, стройный, похоже, занимается спортом, и брюнет! А мне всегда нравились темноволосые парни.

– Романтичнее комедии, чем та, на которую я вас зову, не бывает! – сказал Наташкин однокурсник. – А Орлова вам кто?

– Сестра, – не пойми зачем соврала я, тут же удивилась собственной лжи и добавила: – Двоюродная.

– Вы не похожи, – отметил парень, – Орлова совсем не красавица, а вы прямо… ну как теорема Пифагора.

– Это комплимент? – улыбнулась я. – Вообще-то я ничего не понимаю в точных науках, из школьного курса математики помню два слова: транспортир и логарифмическая линейка.

– Меня зовут Антон, а вас как? – спросил студент.

– Степанида, – вздохнула я.

– Очень, очень, очень красиво! – воскликнул Антон. – Так пойдем в кино? Лучше вам согласиться.

– Это угроза? – удивилась я.

Антон поправил сползающие с переносицы очки.

– Вы мне сразу понравились. Как только увидел вас в толпе, тут же подумал: эту красавицу нельзя упускать. У вас глаза, как у египетской кошки.

– Желтые, с вертикальным узким зрачком? – хихикнула я.

Антон заморгал.

– Нет! Они…

Парень улыбнулся и внезапно потерял придурковатый вид, мне стало понятно, что он милый, симпатичный. И одет будущий гений был пристойно, и пахло от него приятным парфюмом.

– Ну ладно, – выпалила я, – записывайте мой телефон.

Потом решила набить себе цену и, стараясь говорить капризным тоном, добавила:

– Но я свободна только вечером, днем очень занята.

– В любое время! – быстро воскликнул Антон. – Звякну! Давай доведу тебя до кабинета Горелова.

Ага, Антон перестал «выкать», подумал, что я уже почти его собственность!

– Благодарю вас, – холодно сказала я, – предпочитаю прогуляться в одиночестве. Если не сниму трубку, значит, не имею времени на пустую болтовню.

Гордо вскинув голову, я походкой царицы пошла вперед. Страшно хотелось оглянуться и посмотреть, с каким выражением на меня смотрит новый знакомый. Но Антон должен думать, что мне на него плевать, вот тогда он ощутит себя пойнтером, у которого из-под носа улетает утка, и предпримет все возможное, чтобы поймать птичку.

Глава 13

Я никогда ранее не видела Якова Мироновича, но, со слов Наташки, для которой Горелов великий гуру, знала, что он академик, написавший кучу научных трудов, поэтому, открыв дверь в кабинет, думала, что сейчас увижу дедулю в черном костюме и смешной шапочке на макушке. У нас в институтской библиотеке висят портреты ученых прошлых веков, и большинство из них выглядит на картинах именно так: борода, очки, серьезный вид, темная одежда, плюс головной убор, смахивающий на тюбетейку. Но Яков Миронович неожиданно оказался в модном желто-голубом свитере и совсем не напоминал ископаемое.