Тайна сердца

— На такси.

— Ну вот еще. Я вас отвезу.

— В этом нет никакой необходимости.

— Не спорьте, прошу вас. Этот вопрос решен. Я заеду за вами в половине седьмого, идет?

— Да, конечно, только мне не хотелось бы вас затруднять, — смущенно пробормотала она.

— Вы меня ничуть не затрудните. — Он поднялся, такой высокий и широкоплечий, что Кэрри невольно попятилась к двери. Он нахмурился. — Шесть тридцать, — повторил он.

— Спасибо, Джеффри, — пролепетала она и поспешно ретировалась.

Она пришла в коттедж, перекусила, нарезала в саду цветов и расставила в вазы, вытерла пыль и пропылесосила, чтобы было чисто и уютно, когда вернется Абигайль.

Джеффри подъехал ровно к половине седьмого. По дороге на ферму Поркинзов он рассказал ей о своем новом детище — вышивальной машине, которая была уже почти готова и скоро будет пущена в работу. Он каким-то образом усовершенствовал обычную вышивальную машину, и вышивка получалась более выпуклой, как бы объемной. Именно это усовершенствование и представляет интерес для конкурентов, пояснил он.

— Наверняка злоумышленники проникли именно за этим, — сказал Джеффри. — Хотя пока не очень понятно, как просочилась информация. Я до последнего времени держал это в секрете, даже в компьютер не заносил.

— Когда же машина будет запущена в производство? — поинтересовалась Кэрри.

— Уже скоро. Вот тогда придется соблюдать крайнюю осторожность. Если сфотографировать определенные части машины, то хорошему специалисту разобраться не составит труда. А я еще пока не готов к конкуренции.

— Все это звучит захватывающе, словно в каком-то детективе. Не ожидала этого от бизнеса.

— Да, конкуренция вещь жестокая, а подчас и опасная.

Он остановил машину у дома Поркинзов, повернулся к Кэрри и пристально посмотрел на нее.

— Вы еще не готовы дать ответ на мое предложение, Кэролайн? — спросил он.

— Я… пока нет, извините.

Спасаясь бегством, она вышла из машины и отправилась в дом за матерью. Джеффри последовал за ней.

Если бы она только знала, что он хоть чуточку любит ее, она не задумываясь ответила бы согласием. Конечно, основой такого союза все равно был бы бизнес, но в этом случае ей гораздо легче было бы выполнять условия договора. Но как жить с мужчиной, при виде которого у тебя замирает сердце, и знать, что как женщина ты его ничуть не интересуешь?

Мистер и миссис Поркинз тепло приветствовали Кэрри и Джеффри. Они видели мистера Барлета впервые, и Кэрри было интересно, какое впечатление произвел на них новый владелец «Дубов». На его фоне эти люди казались бледными тенями, пережитком прошлого.

Кэролайн усадила мать на переднее сиденье. Абигайль добродушно болтала всю дорогу, расспрашивала их о поездке, и Кэрри понравилось, что Джеффри отвечает на ее вопросы доброжелательно и обстоятельно.

— Когда они подъехали к коттеджу, миссис Медоуз заметила:

— Как любезно с вашей стороны, мистер Барлет, что вы доставили меня домой.

— Для меня это было удовольствием, миссис Медоуз. И, прошу вас, зовите меня Джеффри.

— Конечно, Джеффри, если вам так нравится. Кэрри много рассказывает о вас.

На самом деле это было не так. Ее мать просто прибегла к стандартной формуле вежливости. Кэролайн редко упоминала о Джеффри, хотя в ее мыслях он, безусловно, занимал главенствующее место. Она вспыхнула, подумав, какое значение он может придать таким словам и поспешила выйти из машины.

Джеффри внес чемодан миссис Медоуз в дом.

— Выпьете чаю, Джеффри, или, может быть, вина?

— Нет, спасибо. Мне еще надо поработать.

Кэрри проводила его в прихожую. Она прошла вперед, чтобы открыть ему дверь, но внезапно он взял ее за руку. Удивленная, она оглянулась, а он обнял ее и привлек к себе. Кэрри хотела ускользнуть от него, но не успела, и очень медленно и нежно, но в то же время с решительностью, которой невозможно было сопротивляться, он крепко прижал ее к себе.

На мгновение ее охватила паника, и она затрепетала в его руках словно пойманная птица, но, когда его губы коснулись ее губ, Кэрри поняла, что пропала. Его поцелуй лишил ее всякой воли. Она потеряла способность мыслить и испытывала только чудесный восторг, до сих пор ей неведомый, мерцающее, трепещущее пламя внутри, как будто он зажег в ней огонь.

Как долго длился поцелуй, она не знала. Мир вокруг перестал существовать. Она была в его сильных руках, сжимающих ее в горячих объятиях, полностью в его власти, а остальное не имело значения.