Врата судьбы

– Одни объясняют это загрязнением воздуха, а другие уверяют, что это связано с разработками природного газа в Северном море, – продолжал Джонсон.

– Правда? Я ничего подобного не слышал, – отозвался Томми.

– Мне это кажется маловероятным, – резюмировал Джонсон.

Кабина проехала третий этаж, потом четвертый и наконец остановилась на пятом. Джонсон повел Томми, который опять едва успел увернуться от захлопывающихся дверей, в конец коридора. Остановившись у двери, он постучал и, получив разрешение войти, растворил дверь, пропустил Томми вперед и доложил: «Мистер Бересфорд, сэр. Ему назначена встреча», после чего вышел, аккуратно притворив за собой дверь. Томми сделал несколько шагов к огромному письменному столу, который, казалось, заполнял собою весь кабинет. За столом сидел огромный человек – несчетное количество фунтов и дюймов. И у него действительно было широкое желтое лицо. О его национальности Томми не имел ни малейшего представления. Он мог быть кем угодно. Однако у Томми возникло четкое представление о нем как об иностранце. Может быть, он немец? Или австриец? А возможно, и японец. Впрочем, он мог оказаться даже обыкновенным англичанином.

– Мистер Бересфорд?

Мистер Робинсон встал, чтобы пожать Томми руку.

– Простите, что отнимаю у вас время, – поспешно сказал Томми.

У него было такое чувство, будто он уже однажды видел мистера Робинсона, – наверное, кто-то указал ему на него. Во всяком случае, он помнил, что тогда испытывал робость, потому что мистер Робинсон был весьма важной персоной и теперь, как он понял (вернее, сразу же почувствовал), по-прежнему оставался человеком значительным.

– Насколько я понимаю, вам необходимо кое-что прояснить. Ваш друг – как его там? – вкратце изложил мне вашу проблему.

– Боюсь, что… я хочу сказать, мне не следовало бы напрасно вас беспокоить. Не думаю, чтобы это было так важно. Просто… просто…

– Просто вы подумали?

– Скорее подумал не я, а моя жена.

– Я слышал о вашей жене. И о вас я тоже слышал. Дайте-ка вспомнить, что это было тогда, в последний раз? «М или Н?», кажется? Или наоборот, «Н или М?»? Да, да, припоминаю. Помню все факты. Вы ведь поймали этого капитана, верно? Того самого, который якобы служил в английском флоте, а на самом деле был каким-то весьма важным фрицем. Я до сих пор называю их иногда фрицами. Я, конечно, понимаю, все мы теперь другие, все являемся членами Общего рынка. Можно подумать, что мы вместе ходили в детский сад. Все понятно. А вы тогда славно поработали. Просто отлично. И вы, и ваша супруга. Честное слово. Все эти детские книжки. Помню, помню. Там был еще какой-то Гусёк, который всех продал. «Где он бродит, мой гусёк? Вот забрался на шесток. Где теперь он, угадай-ка? У моей сидит хозяйки».

– Просто невероятно, что вы до сих пор все это помните, – почтительно заметил Томми.

– Понимаю вас. Иногда сам себе удивляешься, сколько всего напичкано в памяти. А сейчас вот вспомнил. Глупость, конечно, невероятная. Кто бы мог себе представить, что за этим что-то кроется?

– Да, интересный получился спектакль.

– Ну а в чем дело теперь? Что вы снова затеваете?

– Да, в сущности, ничего особенного, – сказал Томми. – Просто…

– Да полно вам, изложите мне вкратце суть дела. Давайте! И присядьте, пожалуйста. В ногах правды нет. Разве вы не знаете? Если нет, то узнаете, когда станете постарше, насколько важно своевременно давать отдых ногам.

– Да я и сейчас далеко не молод, – сказал Томми. – Впереди уже осталось не так много, недалеко и до могилы.

– Ну, я бы этого не сказал. Вот когда доживете до определенного возраста, доложу я вам, то дальше можно жить практически бесконечно. Впрочем, к делу. Рассказывайте, что там у вас.

– Короче говоря, – начал Томми, – мы с женой переехали в новый дом и теперь обживаем его, что, как вы понимаете, связано с бесконечными хлопотами.

– Ну как же, отлично понимаю, – сказал мистер Робинсон. – Знакомая история. Все эти электрики и прочая публика. Проделывают дыры в полу, и вы в них проваливаетесь, а потом…

– В доме оказались книги, которые наши предшественники хотели продать. Эти книги хранились в семье с давних пор, но потом хозяева утратили к ним интерес, и они решили от них избавиться. Детские книжки в основном. Книжки о Хенти, например.

– Ну как же, отлично помню Хенти, с самого детства.

– Так вот, в одной из книжек мы с женой обнаружили отрывок, где были подчеркнуты отдельные буквы, которые складывались в слова, составлявшие некий текст. И… вы понимаете, то, что я сейчас скажу, звучит настолько глупо…