Врата судьбы

– Вы понимаете, нам очень многое известно о некоторых личностях, которые проживают в здешних краях. Зачастую гораздо больше, чем они предполагают. Мы никоим образом не обнаруживаем, что именно нам известно, потому что тогда легче до них добраться. Мы выясним, с кем они связаны и платит ли им кто-нибудь за то, что они совершают, или же они действуют на свой собственный страх и риск. Однако мне почему-то кажется, что это не наши, не местные.

– Почему вы так думаете? – спросил Томми.

– Ну как вам сказать. Мы кое-что слышим, получаем информацию из разных мест, из различных полицейских участков и управлений.

Томми и инспектор смотрели друг на друга. По крайней мере минут пять они ничего не говорили. Просто молча смотрели, и все.

– Ну что ж, – сказал наконец Томми. – Я понимаю. Да, мне кажется, я понимаю.

– Позвольте мне кое-что вам сказать, – проговорил инспектор.

– Да? – Томми смотрел на него с сомнением.

– Я о вашем саде. Насколько мне известно, вы с ним не справляетесь, вам нужна помощь, верно?

– Нашего садовника убили, как вам, вероятно, известно.

– Да, я все это знаю. Это был старый Айзек Бодликот, верно? Отличный был человек. Любил иногда поговорить о том, что с ним происходило в старые времена. Но он был хорошо известен, это был человек, на которого можно было положиться.

– Просто не могу понять, кому понадобилось его убивать и кто это сделал, – сказал Томми. – Никто этого не знает, и никто не пытается выяснить.

– Вы хотите сказать, что мы не выяснили? Но на это, как вы понимаете, требуется время. Во время дознания далеко не все становится ясным, и коронер выносит решение: «Убийство, совершенное неизвестными лицами». Иногда это только начало. Но я хотел сказать другое: к вам могут прийти и спросить, не нужен ли вам человек для работы в саду. Он придет и скажет, что может работать два или три раза в неделю. В качестве рекомендации он скажет, что работал несколько лет у мистера Соломона. Не забудьте, пожалуйста, эту фамилию.

– Мистер Соломон, – повторил Томми.

В глазах инспектора Норриса мелькнула искра.

– Ну да, он умер, его уже нет на свете, этого мистера Соломона, я хочу сказать. Но он был, жил здесь и действительно много раз нанимал помощников, которые работали у него в саду. Я не знаю, как назовет себя этот человек. Скажем, я не очень хорошо помню его фамилию. Это может быть один из нескольких – скорее всего, как мне кажется, это будет Криспин. Возраст – от тридцати до пятидесяти, и он работал у мистера Соломона. Если же придет наниматься на работу в саду человек, который не скажет, что он работал у мистера Соломона, то я бы на вашем месте не стал его нанимать. Это просто предупреждение.

– Хорошо, – сказал Томми. – Мне все ясно. По крайней мере, мне кажется, что ясно.

– Это самое главное, – сказал инспектор Норрис. – Вы быстро все схватываете, мистер Бересфорд. Впрочем, в вашей прошлой деятельности это было совершенно необходимо. Могу ли я сообщить вам что-нибудь еще, что вам хотелось бы знать?

– Пожалуй, нет, – сказал Томми. – Я просто не знаю, о чем спрашивать.

– Мы будем продолжать наше расследование, хотя не обязательно здесь. Может, придется искать в Лондоне или в других местах. Мы всегда готовы помочь вам. Вы будете иметь это в виду, хорошо?

– Мне хочется попытаться удержать Таппенс подальше от этих дел, но боюсь, что это безнадежно.

– С женщинами вообще трудно договориться, – заметил инспектор Норрис.

Томми повторил это замечание позже, когда сидел у кровати жены, наблюдая за тем, как она ест виноград.

– Неужели ты ешь его с косточками?

– Обычно да, – ответила Таппенс. – Слишком долго и скучно их выплевывать. По-моему, они не причиняют никакого вреда.

– Ну, если это до сих пор не причинило тебе вреда – ведь ты всю жизнь глотаешь эти косточки, – то теперь уж наверняка не причинит.

– Что говорят полицейские?

– Именно то самое, чего мы и ожидали.

– Есть у них какие-нибудь предположения о том, кто это может быть?

– Они считают, что этот человек не из местных.

– Кто к тебе приходил? Кажется, это был инспектор Ватсон?

– Нет, инспектор Норрис.

– Ну, это имя мне незнакомо. Что еще он говорил?

– Он сказал, что с женщинами трудно договориться, трудно их удержать.

– Да неужели! – воскликнула Таппенс. – А он не догадывался, что ты передашь мне его слова?

– Может быть, и нет, – сказал Томми, вставая с кресла. – Мне нужно позвонить в пару мест в Лондоне, предупредить, что не появлюсь там в ближайшие день-два.