Щелкни пальцем только раз

– Боюсь, я немного опоздал, – сказал доктор Меррей, пожимая Томми руку, – но сейчас такое движение, и к тому же я не очень хорошо знаю этот район. В этой части Лондона мне бывать не случалось.

– Очень жаль, что вам пришлось ехать в такую даль, – ответил Томми. – Можно было бы встретиться в более удобном месте.

– Значит, вы сейчас не слишком заняты?

– Нет, теперь я освободился. А всю прошлую неделю меня не было дома.

– Да, я звонил, и мне сказали, что вы уехали.

Томми указал доктору Меррею на стул, предложил заказать что-нибудь перекусить, положил рядом с ним сигареты и спички. После того как они оба удобно устроились, доктор Меррей заговорил первым.

– Я уверен, что возбудил ваше любопытство, – начал он. – Дело в том, что, по правде сказать, у нас, в «Солнечных горах», творится что-то неладное. Это сложное и запутанное дело, и к вам оно не имеет никакого отношения. Я, в сущности, не имел права вас беспокоить, однако мы подумали, что вдруг вам известно что-то такое, что может нам помочь.

– Разумеется, я сделаю все, что смогу. Это связано с моей тетушкой, мисс Фэншо?

– Впрямую – нет. Но косвенным образом она к этому причастна. Я ведь могу говорить с вами конфиденциально, мистер Бересфорд, не правда ли?

– Да, конечно.

– Дело в том, что я недавно разговаривал с одним из наших общих друзей. Он мне кое-что о вас рассказал. Насколько я понимаю, во время войны вы исполняли некую весьма деликатную миссию.

– Ну, я не стал бы придавать этому серьезное значение, – уклончиво проговорил Томми.

– О, я понимаю, об этом не следует распространяться.

– Просто все это быльем поросло. Столько лет прошло со времени той войны. Мы с женой были тогда молоды.

– То, о чем я хотел бы с вами посоветоваться, никак не связано с вашим прошлым. Просто я понимаю, что с вами можно говорить откровенно, полагаясь на то, что вы никому не передадите того, что услышите от меня, хотя впоследствии все это может выйти наружу.

– Вы говорите, в «Солнечных горах» случились какие-то неприятности?

– Да. Некоторое время назад умерла одна из наших пациенток. Некая миссис Моди. Я не знаю, встречали вы ее или нет, или, может быть, ваша тетушка говорила вам о ней.

– Миссис Моди? – Томми задумался. – Нет, по-моему, я ее не знаю. Во всяком случае, не могу припомнить.

– Она не принадлежала к числу старейших наших пациенток. Ей не было еще семидесяти, и она ничем серьезным не болела. Просто это была одна из тех старушек, у которых нет близких родственников и которым никто не может помогать. Я относил ее, если можно так выразиться, к категории куриц. Эти дамы, по мере того как они стареют, все больше и больше становятся похожими на эту птицу. Они квохчут. Постоянно все забывают. Попадают в неприятные ситуации, непрерывно о чем-то беспокоятся. Скандалят по всякому поводу. Они в общем-то ничем не больны. Если рассуждать с медицинской точки зрения, то нельзя сказать, что психика у них не в порядке.

– Просто они квохчут, вот и все, – подсказал Томми.

– Совершенно верно. Миссис Моди квохтала. Она причиняла сестрам массу хлопот, хотя все они искренне ее любили. Пообедав или поужинав, она тут же об этом забывала и устраивала скандал, заявляя, что ее не покормили, хотя до этого преспокойно съела обед или ужин.

– Ах, это миссис Какао! – вспомнил Томми.

– Прошу прощения?

– Извините, мы с женой дали ей это прозвище. Как-то раз мы шли по коридору, а она кричала на сестру Джейн, требуя, чтобы ей дали какао. Симпатичная такая маленькая старушенция. Ну, мы посмеялись и стали звать ее миссис Какао. Так это она умерла?

– Я не слишком удивился, когда это случилось, – признался доктор Меррей. – Ведь практически невозможно предсказать, когда умрет та или другая из твоих престарелых пациенток. Женщины, страдающие серьезными заболеваниями, те, про которых, осматривая их, думаешь, что она не протянет и года, живут после этого еще добрый десяток лет. Они настолько цепко держатся за жизнь, что их не может сломить никакая болезнь. А есть и другие, совершенно здоровые, так и кажется, что они проживут бог весть сколько, – такая старушка подхватит какой-нибудь грипп или бронхит, и у нее нет сил сопротивляться, нет воли к жизни, она никак не может поправиться и удивительно быстро умирает. Итак, повторяю, как врач подобного заведения, я не особенно удивляюсь, когда случается неожиданная смерть. В случае же с миссис Моди дело обстояло не совсем так. Она умерла во сне, без малейших признаков какого бы то ни было заболевания, и я не мог не подумать, что смерть ее была неожиданна и необъяснима. Я воспользуюсь фразой из шекспировского «Макбета», которая постоянно меня удивляла: «Ей надлежало бы скончаться позже»^[8].

---

8 Перевод М. Лозинского.