Гнездо для купидона

– Доигрался!.. Маша… погоди-ка… мне показалось, что ты… – Она просто не могла произнести это слово. А потом и вовсе два раза шамкнула и спросила: – Чего ты сказала, я не расслышала?

– Я развожусь с вашим сыном, Авдотья Пантелеевна, – четко повторила Маша. – Я не хочу с ним мучиться больше. Я буду жить одна.

– Нет, ну как же одна… – нервно хихикала пожилая женщина. – А… Ромку куда же? Ко мне, что ли? Или квартиру менять будешь? Сразу говорю: он все пропьет!

– А кто ему даст? – удивленно взглянула на свекровь Маша. – Будем делить имущество, а квартира не делится, она до сих пор на мою мать записана, вы же знаете.

– Так… я не поняла, а его-то куда? Ко мне, что ли? – мозг свекрови отказывался понимать эдакие сообщения.

– Так вам же проще будет, Авдотья Пантелеевна, – рассудила Маша. – А то что же получается? Я как ни приду домой, вы все время у нас его воспитываете. Так пусть он у вас живет, вам его удобнее будет наставлять на путь истинный.

– Я не хочу жить с мамой! – воспротивился Роман Викторович. – Мне там будет плохо! Я там… у нее все съем!

– Да, Машенька, он же… обожрет меня! Никакой пенсии не хватит! – сообразила свекровь. – И я не хочу, чтоб он у меня жил.

– И я не хочу, – кивнула Маша. – В конце концов, у вас три комнаты, и что-то там ему еще причитается по наследству от отца. Разбирайтесь сами.

И тут Роман Викторович выкинул главный козырь:

– Мышка моя, ты меня уже совсем не любишь? Своего зайчика? Своего котеночка?

Маша с удивлением уставилась на него, поморгала от неожиданности, а потом медленно, будто маленькому, разъяснила:

– А мой зайчик никогда меня и не любил. Когда он еще был молодым, он гулял не как котеночек, а как мартовский котяра, а теперь, когда выдохся, теперь у него есть не его мышка, а Васька и Леха. Какая тут любовь, о чем ты?

Авдотья Пантелеевна набрала побольше в легкие воздуха, чтобы задушить невестку длительной тирадой о любви, но тут щелкнула дверь, и в комнату ворвалась Иветта.

– Здрассьть, – мельком бросила она всем и прошмыгнула к себе в комнату.

– Иветта, а ты почему не собираешься? – прошла к ней Маша. – Вот билеты, у тебя поезд завтра в три часа. Я тебе кое-что соберу, отвезешь Саше.

– Отвезешь? – недовольно отвесила губки невестка. – А я думала, раз уж Зойка съехала, так мне можно и остаться.

– Откуда ты знаешь, что Зоя съехала? – удивилась Маша.

– Так она сегодня забегала, вещи в сумку побросала и унеслась. Сказала, что работу нашла, – пояснила девушка.

– Даже Зойка работу нашла, а ты чего ж разгуливаешь? – накинулась на девчонку Авдотья Пантелеевна. – Собирайся! Раз Санечка звал, нечего без него по подружкам шастать!.. Машенька, я ее соберу, ты отдыхай, не нервничай.

– Вы лучше сына своего соберите, – не отступала от своего Маша. – Завтра я его в дом не пущу.

– А если я и вовсе никуда не выйду, а? – кривлялся Роман. – Вот так лягу на диван, и все! И хоть ты меня тут режь, тогда чего?

– А тогда я позвоню твоим же дружкам – Ваське и Лехе, дам им каждому по сотке и… Рома, они тебя за такие деньги на руках до Новосибирска донесут, ты же их знаешь, – вздохнула Маша. – Мой тебе совет – уйди сам, пусть у тебя хоть какие-то друзья останутся.

Продолжать разговор она не стала, а подошла к телефону и постаралась дозвониться до Зойки. Дочь не отвечала, а вот мать Лены – ее подруги, чей телефон дочка продиктовала еще утром, трубку взяла. И очень подробно расписала, где работает ее дочь Леночка, и сообщила, что там все очень хорошо – девочка работает в столовой. И деньги ей там платят, и комнату выделили, а еще дочь бегает в бассейн через день и вообще жизнью очень довольна. Правда, телефон там не берет, так что Маша может не переживать. И если, как Маша утверждает, ее доченька Зоенька там, то через недельку они могут вместе съездить посмотреть, как девчонки живут.

Успокоенная Маша включила телевизор и взяла в руки вязание. Ей не хотелось больше слушать свекровь с мужем, хотелось думать о своем. А телевизор – он только заглушал ворчанье родственников.

В конце концов свекровь поняла-таки, что ей пора домой, а благоверный удалился в комнату Зойки и через минуту сочно захрапел. Иветта в своей комнате сидела тише воды, ниже травы.

Маша побрела к холодильнику, вытащила сыр и без хлеба и масла принялась откусывать маленькие кусочки. Она не хотела есть, она только хотела понять – что же любит этот Савельев?.. Она теперь тоже будет любить только такой сыр… и колбасу только такую, и…