Фрейд и его госпожа

– Ты нервничаешь?

– Не знаю, – натянуто улыбнулась Полина. – Знакомство это на меня подействовало… то есть Кирилл. Он какой-то загадочно-напряженный. Как ты думаешь, кто эта Тамара? Ой, что я спрашиваю! Конечно, любовница. Но зачем ее со мной знакомить, когда у нас не так давно случилось несчастье?

– Ты уверена, что Тамара – его любовница? – вытаращилась на нее Марианна.

– Уверена, уверена, – закивала Полина.

Вилки высыпались из ее рук, она чертыхнулась, собрала их, бросила на стол, спохватилась, вымыла и вытерла полотенцем, переложила на поднос. Нервозность Полины была слишком уж очевидна, отметила про себя Марианна, и как-то неадекватна.

– А давно? – поинтересовалась она. – Я не замечала, чтобы он погуливал при жене. К тому же Нонна Валерьевна заметила бы, если бы он ходил налево, думаю, она не постеснялась бы при мне поскандалить с ним.

– Как правило, Марианна, жены узнают о любовницах своих мужей в последнюю очередь. Думаю, Кирилл с Тамарой давно связался, а Нонна не знала, иначе… Впрочем, она сама не отличалась твердыми моральными принципами.

– Может, Тамара работает у Кирилла Андреевича, и он привез ее на ужин как коллегу, чтобы обсудить текущие вопросы? – попыталась успокоить ее Марианна.

– Поэтому у Антона так вытянулось лицо?

– Ах да, ведь Антон с Кириллом работает, а он явно удивился… Полина, почему ты, собственно, всполошилась? Ну, привел знакомить, ну и что?

– Так, неси поднос с приборами, а я – закуски, – ушла Полина от ответа.

А Тамара довольно легко нашла общий язык с детьми, особенно со Степой и Настенькой. Злата – девочка уже большая, к новым людям она относилась настороженно, поэтому скромно сидела рядом с гостьей и, когда та обращалась к ней с вопросом, стеснительно пожимала узенькими плечиками. Полина приостановилась, увидев эту идиллию на диване, и, слегка повернув голову к Марианне, попросила:

– Отведи, пожалуйста, детей в детскую, им пора спать, а потом спустись к нам, поужинаешь.

Марианна поставила на стол поднос, захлопала в ладоши:

– Птенчики, ко мне! – Дети слушались ее безоговорочно. Уж как она этого добилась – все только руками разводили. Они тотчас сорвались с мест и окружили гувернантку. – Скажите всем «спокойной ночи», нам пора в кроватки.

На уговоры Степы, мол, разреши нам еще часик посидеть, гувернантка не поддалась, наклонившись, что-то шепнула ему на ухо, и мальчик помчался наверх. Марианна взяла за руку Настеньку, обняла за плечи Злату и повела девочек наверх, оставив изумленную публику, включая Кирилла, внизу.

Некоторое время Полина возилась у стола, уходила и возвращалась с тарелками. Она явно не торопилась намеренно, поэтому долго сервировала стол, когда же ее пытались втянуть в диалог, она извинялась и уходила на кухню. Но вот приготовления закончились, Кирилл достал бутылку дорогого вина и шампанское, поднял бокал, предложив первый тост сказать Тамаре.

– За знакомство, – скромно подняла и она бокал, улыбнувшись исключительно Полине. Тамара просто кожей почувствовала, что сестра Кирилла настроена против нее, хотела ей понравиться, при этом действовала осторожно.

Ели молча, поглядывая друг на друга, – все, кроме Полины. Она следила за тем, чтобы у всех были салфетки, подкладывала кусочки то брату, то Антону, который попытался разрядить атмосферу, взяв бутылку шампанского.

– А не повторить ли нам?

Он разлил шампанское и вино. К этому моменту вернулась Марианна. Полина пригласила ее сесть рядом с собой, засуетилась, проверяя, чтобы у гувернантки были все приборы, словно она была важной персоной.

– У всех налито? – спросил Антон. – Тогда мой тост. Выпьем за то, чтобы у нас были такие длинные ноги, которыми мы легко переступали бы через всех врагов и через все неприятности легко и безболезненно.

– Какой чудный тост, – похвалила румяная Тамара.

Выпили, более активно заработали вилками и челюстями, наверное, чтобы не так давило отсутствие темы для разговора – все же приборы звякают, рты заняты, вроде как беседовать некогда. Но Тамара знала: ей надо влиться в коллектив, посему она решилась завязать диалог:

– Марианна, а что вы сказали Степе, почему он сразу перестал спорить и послушался вас?

– Это секрет, Степин и мой, – в ответ улыбнулась та.