Фрейд и его госпожа

– Папа… Па!

Он не отозвался. Зоя прилегла рядом, решив передохнуть немного, а потом вызвать «Скорую» – отцу нужна была помощь. Но в голове у нее был бардак, головокружение уносило ее в какую-то дыру, и Зоя утонула в той дыре…

Она замолчала, прикуривая очередную сигарету, затем долго смотрела в лобовое стекло, может, в нем Зоя видела отражение тех давнишних событий.

– А дальше? – спросил Шурик.

– Утром пришла соседка, она помогала папе по хозяйству. Дверь была открыта, она вошла… А мы с папой в коридоре валяемся! Она сразу же вызвала «Скорую», а врачи – милицию. И я загудела. У нас в прихожей старинный столик стоял с мраморной столешницей, папа налетел виском на его угол, к тому же на челюсти у него имелся кровоподтек, значит, его били. Догадайся, кто? Я!

– Нет, я не понял, а следствие? Неужели вы не могли доказать, что его по неосторожности убил…

– О, мальчик Шурик, плохо ты знаешь жизнь, – невесело рассмеялась Зоя. – Это самая интересная часть. Кирилл дал показания, будто он привез меня пьяную к отцу, мы с папой начали ругаться и драться, он психанул и ушел, и что случилось – не знает.

– Но этого мало! – возразил Шурик.

– А знаешь, кто давал показания в его пользу? Нона! На суде она заявила, что Кирилл давно хотел меня бросить и уйти к ней, предъявила свой живот. И будто бы это с Кириллом вдвоем они привезли меня домой, и она лично слышала и видела, как отец ругал меня за мое состояние, а я вела себя агрессивно, полезла в драку… А свидетелей моего неадекватного поведения в офисе вообще было полно, они расписали, как я стол крушила.

– Вам не предоставили адвоката?

– Предоставили. Думаю, Кирилл его купил, потому что эта гнида внушала мне, что это я с папой подралась – след от этой драки был у него на лице, в результате он упал, разбил висок и умер. Даже речи не шло об убийстве по неосторожности! Я знала, что все было не так и что Нонки не было с нами, но доказать ничего не смогла. Прибавь сюда мою растерянность и подавленность, осознание полнейшего краха, обиду… Я не могла защищаться. А Кирюша был прописан в квартире моего отца. Позже, когда я уже сидела, он загнал ее, каким-то образом выписав меня. Но я рада: мне он вырыл яму, а сам теперь угодил точно в такую же. Поделом ему! Теперь я легко заберу Злату. Тетка Варя не против, да и старость доживать одной – неприятная штука.

«И у нее нет мотива?! Да с такими мотивами без следствия ясно, кто был заинтересован в том, чтобы уничтожить Кирилла и Нонну!» – подумал Шурик.

– Не смотри на меня, Шурик, как на потенциальную клиентку колонии строгого режима. Не скрою: первые два года я вынашивала свою месть как ребенка, а потом боль немного притупилась. У меня есть дочь, она – моя главная цель. Хочу сама растить ее, заплетать косички, готовить в школу! Разве смогу я это делать, сидя за колючей проволокой? Поэтому от мести я отказалась. Но бог-то есть, Шурик! Он и без меня управился. Кстати, мое алиби… Скажу по секрету: не проблема его сляпать, уроки из жизни я извлекла, как готовится алиби, уже знаю!

Шурик не знал, что ему и думать. Не верить ей? А вдруг все так и было? Выходит, Кирилл Андреевич – трус и негодяй высшей пробы, он заслуживает того, чтобы гнить на нарах. Поверить – ну и что? Она – единственный претендент на роль убийцы, но доказательств-то нет, что именно Зоя пульнула лезвием в Тамару, подставив бывшего мужа, как в свое время он сделал из нее убийцу собственного отца. Вот так проблема! И отчего людям спокойно не живется? Надо будет переосмыслить ее рассказ, все равно без улик ей не предъявишь обвинение, несмотря на мощные мотивы.

– Ладно, я скажу, что у вас есть алиби, – вспомнил он свою роль.

– Честно говоря, мне плевать, что ты скажешь, Шурик. Пусть докажут, что я что-то там натворила.

Соображает! И не боится. Может, все же это не она? А кто?

Он доставил ее до дома и рванул обратно. Пробираясь в свою комнату, Шурик был ослеплен вспышкой света. Папа, в махровом халате и семейных трусах до колен (Шурик давно решил, что он никогда подобное белье носить не будет!), упер руки в бока и грозно прорычал:

– Я тебя выпорю. Ишь, гулена!

– Папа, – отступая, сын выставил вперед ладони, – я уже вырос, твои методы устарели!

– Я тебе покажу – устарели! Шляется по ночам, а мы не спим!

– Папа, я не шляюсь, у меня было важное дело…

– Отец! – выглянула из спальни мама: ее голова была густо усеяна бигуди. – Оставь его. Завтра внушение сделаешь, пусть он идет спать.