Одиннадцатый легион

Осторожно подхватив обмякшее тело, Дарк сел и аккуратно, чтобы не привлекать внимания удаляющихся эльфов, положил труп рядом с собой, затем встал на ноги и с любопытством осмотрел раны. Вокруг него не было ни сияющей ауры, ни фантомных клубов дыма, придающих таинственность и загадочность моменту воскрешения, не было ничего сверхъестественного, кроме, пожалуй, самого факта, что он жив. В который раз он убедился в правоте Гентара: он действительно уже давно умер, обычный человек не в состоянии твердо стоять на ногах с раскроенной грудной клеткой и брюшной полостью.

Совершенно не заботясь об эстетических моментах, то есть о внешнем виде свисающих наружу внутренностей, и не мучаясь извечным философским вопросом «Почему?», Дарк подобрал меч и последовал в проулок за остальными, пока еще живыми эльфами…

«Хотели призрака-мстителя, ну что ж – получите, гады остроухие! Да сбудется древнее пророчество!» – злорадствовал он в предвкушении грядущей расправы.

– Фондарьяно, надеюсь, ты не предавался извращению с трупом, как в прошлый раз, – произнесла идущая позади группы «тень», оборачиваясь на звук приближающихся сзади шагов.

Испугаться эльф не успел, меч просвистел в воздухе и сорвал его голову с плеч, как топорик садовода-любителя отделяет капустный кочан от кочерыжки. Крутясь в воздухе, голова подлетела вверх и завершила сложную траекторию полета, разбив окно кухни ближайшего дома. Изнутри помещения послышался истошный женский крик, который и заставил наемников обернуться. Фонтан крови из откупоренного, как бутылка шампанского, тела обрызгал эльфов с головы до ног, а тем временем к ним уже подскочил оживший мертвец.

Второй отличительной чертой профессионала от слезливого новичка является хладнокровие и стремление бороться за жизнь в любой ситуации, забывая о страхе и не понимая слова «обреченность».

Оставшиеся в живых эльфы быстро выхватили мечи и успели достойно встретить врага. В этот раз бой закипел на узкой улочке, противников было в два раза меньше, а Дарка совершенно не интересовала собственная безопасность, он не защищался, а нападал, пропуская редкие ответные удары и стремясь лишь к одному: раздавить, смять, уничтожить врага.

Наемники, одним из которых, судя по голосу, была женщина, не пытались бежать, то ли считая позором показывать врагу спину, то ли понимая бесполезность подобной затеи. Мужчина принимал основную массу ударов на себя, а женщина тем временем старалась зайти противнику сзади. Они продержались долго, целую минуту. Первым упал разрубленный до пояса мужчина, затем, испустив слабый стон, сползла по стене женщина, извилистое лезвие нордера распороло ей живот.

Эльфийка сидела, скорчившись, у стены, пытаясь из последних сил остановить сочившуюся из раны кровь. «Вот и нашелся разговорчивый эльф», – прагматично и абсолютно без злорадства подумал Дарк, приближаясь к беззащитному телу и собираясь получить от нее ответы на интересующие вопросы в обмен на облегчение предсмертных мук.

Сдернув маску с лица женщины, Дарк обомлел и бессильно опустился на колени перед еще дышащей жертвой: нападавшей на него эльфийкой была Джер.

– Джер, очнись, Джер, это я, Дарк! – изо всех сил кричал Аламез, тряся за плечи покидающую этот мир наставницу его юных лет.

Эльфийка услышала его и приоткрыла затуманенные глаза.

– Флакон, за поясом, пожалуйста… – тихо прошептали ее ссохшиеся губы.

Дарк вытащил из-за пояса женщины маленький мешочек, похожий на кошелек, и, достав из него единственный пузырек с мутной, коричневой жидкостью, влил его содержимое в рот умирающей, затем, не дожидаясь, пока эликсир подействует, оторвал от рукава куртки кусок материи и попытался остановить хлещущую из сквозной раны кровь.

– Брось, Дарк, бесполезно, чудес не бывает… – послышался шепот начинающей приходить в себя Джер, – эликсир только снял боль и замедлил смерть, но у нас не более двадцати мнут.

Глаза эльфийки смотрели на него ласково и нежно, пытаясь разобрать в суровых чертах лица склонившегося над ней мужчины округлости щек когда-то знакомого ей мальчика.

– Вы, люди, так быстро взрослеете… Я тебя не узнала, – прошептала она, и лицо Джер озарила грустная улыбка. – Ну, вот мы и встретились, мальчик… – Дрожащие, тонкие пальцы по-матерински заботливо поправили спутавшиеся пряди его волос. – Если бы я знала, что это ты, то никогда… этого не произошло бы.