Четвертый муж – бесплатно!

– Законная жена, со мной так говорить не надо, – честно предупредил Александр. – Не люблю.

Выложил из кармана паспорт и вышел.

– Нормально... – сопела от негодования Маринка, качаясь с носка на пятку. – Паспорт тебе вернули, по поводу удочерения ничего не ясно, а этот... гусь! Развернулся и ушел! Дожила, Марина Ивановна, поздравляю! На тебя, кроме стариков, уже и смотреть никто не хочет. Ла-а-адно... переживем, свадьба отменяется...

В дверях раздался звонок, и Маринка довольно улыбнулась:

– Ну вот, нагулялся, переосмыслил и пришел. А куда ж тебе от жены...

На пороге стоял Леонид Владимирович Ирбис. И ядовито кривил губы.

– Здравствуй, красавица. Не ждала?

Вот уж точно – не ждала. Иначе бы фиг открыла.

– Встречай гостя, – снимал он пальто. – А я мимо проходил. Смотрю – свет горит, чего бы не зайти, думаю... И с кем ты?

Он уже прошел в комнату, и вид накрытого стола его неприятно удивил:

– Ого! И кому это на ночь глядя такой прием?

– Я не обязана отчитываться! Мужчина ко мне придет, ясно? – сузила глаза Маринка. – Пока его нет, советую убраться. Иначе... ничего хорошего тебя не ждет. Он у меня жутко ревнивый.

– То есть в моей же квартире он тебя ко мне ревновать будет? – усмехнулся бывший возлюбленный.

– Нет, он тебя будет ревновать везде! И не только ревновать, но и морду бить. Представь, как ты появишься на работе с хохломской росписью во всю физию!

– А ты смелая стала, к чему бы? – снова недобро фыркнул Леонид Владимирович, и в глазах его заблестели злобные огоньки.

– О! Пап! Привет! – вдруг раздался знакомый голос, и в дверях появился Александр. – А ты чего? Меня искал? Вовремя ты! У нас тут сегодня свадьба! Знакомься – это моя жена.

Леонид Владимирович никак не ожидал такого поворота. И не поверил.

– Жена? Да какая ж она жена? Она ж...

– Законная! – чуть не показала язык Маринка. С приходом Александра от сердца отлегло. И вообще – стало радостно на душе: пришел все-таки!!! Не ушел! Значит... да ничего это не значит, просто пришел, и все!

– Тогда уж и маме звони, – пытался сохранить улыбку на растерянном лице Ирбис-старший. – Будем с ней вместе... радоваться. Да уж, сынок... выбрал...

Пока Александр звонил матери, Маринка подошла к свекру и тихо проговорила:

– Веди себя хорошо, а то я тебе устрою такую жизнь – пожалеешь, что родился. Ты уже понял, что я могу все?

– З-з-з-мея... – прошипел тот и стал откупоривать бутылку с водкой.

– А! У меня водка, оказывается, есть! – обрадовалась Маринка.

– Это я ее, оказывается, только что купил. А у тебя не было, – пояснил Александр. – Пап, ну чего – маму дождемся или по стопочке дернем? В честь такого события?

Отец дернул в одиночку. И только после этого опустился на стул и будто сдулся.

Анна Аркадьевна не заставила себя долго ждать. Она будто знала и подготовилась, приехала уже через двадцать минут – со вкусом одетая, хорошо уложенная и накрашенная.

– Не может быть, Сашенька! Ты женился? – кинулась она к сыну. И, стараясь не расплакаться, обратилась к Маринке: – А чего ж вы так... быстро как-то? Потихоньку? Я так мечтала о шумной свадьбе!

– А им, молодым, всегда некогда, – ворчал Леонид Владимирович. – Им эти ваши свадьбы... вы хоть расписались? Или по-кошачьи... пардон, по-граждански жить станете? Сейчас ведь все так – сбежались, разбежались. Но называются громко – супруги!

– Пап, мы не по-кошачьи. У нас и штампы в паспортах, – успокоил Александр и показал отцу паспорт. – Ну, дорогие мои, принимайте мою жену...

И он наконец-то посмотрел на Маринку. Та понимала, что все это игра, но чувствовала себя настоящей новобрачной.

– Ой, горько, – шутливо замахала руками Анна Аркадьевна. – Не могу пить – горько-то как! Горько!!

Леонид Владимирович с испугом взглянул на Маринку: неужели будет сейчас и правда горько? Маринка посмотрела на Александра – чего делать-то? А тот уверенно поднялся, поднял жену из-за стола и пожал плечами – горько так горько. А куда деться?

...Ее никто и никогда так не целовал... Со своими пожилыми мужьями она старалась свести эту процедуру к минимуму. Что за удовольствие, когда в тебя тычутся мокрые, жидкие губы? Ирбиса-старшего она тоже с трудом терпела. Она и не знала, что это так... так... Сначала горячая волна окутала голову, потом опустилась вниз, и ноги стали ватными. А откуда-то доносился веселый женский щебет:

– Леня, ну чего ты поник, давай считать: раз! Два! Три!...

– Да чего там считать! – чуть не кричал Леня. – И ты тоже – нашла чему радоваться! Этого дурака охомутали, а мы еще и в ладошки хлопать будем!