Любовные игры по Интернету

– Немалые деньги для молодого артиста! – заметила я.

– Торжественное открытие конкурса сегодня в восемнадцать часов, – сообщила профессорша. – Не пропустите, церемония должна быть зрелищной, и вообще этот конкурс молодых артистов оперы и балета является главным культурным событием летнего сезона.

– Мы обязательно придем на эту культурную церемонию! – пообещала я.

Колян, плотно набивший рот, кивнул и согласно замычал, а Мася ознаменовал обед праздничным салютом из перечницы, которую ему все-таки удалось раскрутить.

– А где перечница? – поозиравшись, недоуменно спросил Саша-Страшила.

– Там, – коротко кивнул Мишаня, не прекращая методично очищать свою тарелку.

– Я тебя не про бабку-музыкантшу спрашиваю, а про настоящую перечницу! Где она?

– Тоже там, – крупногабаритный Мишаня чуть посторонился и открыл товарищу вид на соседний столик.

Там, составляя компанию старушке-музыкантше, мирно трапезничало семейство: папа, мама и сынишка. Взрослые кушали и разговаривали, а ребенок строил пирамиды из перечниц и солонок, награбленных с окрестных столов.

– Извините, можно перечницу? – вежливо попросил Саша, протягивая руку.

– Масяня, отдай дяде перечницу, – велела сыну мамаша.

Голос ее показался Саше знакомым, он нахмурился, вгляделся, потом тихо ахнул и открыл рот, но поделиться своим открытием с Мишаней не успел. Молотый красный перец и мелкая соль из приборов, которые мальчик со странным именем Масяня тряс, как маракасы, попали Саше в дыхательные органы и вызвали затяжную серию мучительных чихов. Пока он кашлял и сморкался, семейка закончила трапезу и удалилась из столовой.

– Простуда, батенька? – ехидно поинтересовался Мишаня. – Или еще того хуже – настигла страшная болезнь мышингит?!

С утра пораньше он при каждом удобном случае насмехался над излишне мнительным и доверчивым товарищем.

– Не смейся! Она здесь! – промокнув слезящиеся глаза бумажной салфеткой, сказал Саша.

– Болезнь?

– Тетка из экологической полиции! Та самая, которая вчера стращала нас мышингитом!

– Где? – Мишаня быстро огляделся и зацепил взглядом дородную фигуру, величественно уплывающую прочь из столовой.

На ходу женщина надевала темные очки, которыми не пользовалась в помещении. Мишаня успел заметить позавчерашний синяк у нее на скуле, и тут его точно обухом по голове ударили!

– Санек, мы с тобой два идиота! – с чувством сказал он, пристукнув по столу кулаком и расплескав компот.

– Спорить не буду, – с достоинством ответил Саша. – Но все-таки поинтересуюсь, почему ты так думаешь?

– Ты эту кобылу в желтеньком сарафанчике видел? – спросил вместо ответа Мишаня. – В платочке на голове и с фингалом под глазом?

– Люмпеншами не интересуюсь!

– Зато они нами интересуются! – Мишаня резким щелчком отправил в полет вишенку, выпавшую из компота, и со скрежетом отодвинул стул. – Глаз бабе в сарафане я сам подсветил, на кладбище, когда мы старуху умыкнули. Вчера эта троянская кобылица вместе с подругой к Петру Иванычу в дом прорвалась. А сегодня обе уже тут! По-твоему, это случайные совпадения?

Саша ахнул и тоже встал из-за стола:

– Думаешь, они за нами следят? Думаешь, они из милиции?!

– Думать раньше надо было, еще вчера, когда они в дом ломились! – с досадой ответил Мишаня.

Он бросил на стол скомканную салфетку и широкими шагами пошел к выходу, лавируя между столиками. Поотставший Саша нагнал его уже во дворе. Мишаня прятался за кипарисом, следя за группой мирных граждан, по виду и поведению беззаботных отдыхающих.

– Что делать будем? – спросил Саша товарища, провожая взглядом веселую компанию из шести взрослых и одного ребенка, шумящего за троих.

– Посмотрим, – уклончиво ответил Мишаня.

– Шефу сообщим? – поежившись, предположил он.

– Ты что? – Мишаня постучал согнутым пальцем сначала по стволу кипариса, а потом по лбу напарника. – Спятил? Знаешь, что он нам на это скажет?

– Он опять скажет: «Сами напортачили, сами и разбирайтесь!» – вздохнул Саша.

– Значит, и будем разбираться сами, – постановил Мишаня, царапнув недобрым взглядом обнаженную спину пышнотелой бабы в открытом сарафане.

– Черт, спина зудит, спасу нет, комары тут, что ли? – досадливо сказала Ирка, на ходу забросив руку за спину и ожесточенно почесав себя между лопатками.