Доспехи из чешуи дракона

– Человеческая плоть такая мягкая, такая беззащитная, намного мягче, чем ты мог предположить, – с вожделением промурлыкала дама.

Прозрачная рука дотронулась до предплечья юноши, но не легла на него, а прошла сквозь кожу и мышечную ткань. Рука Семиуна сама по себе задергалась в конвульсиях, парень закричал от боли, когда неприятная холодная материя дошла до кости.

– Да, вот так, вот так, – ворковала дамочка, ощупывая изнутри руку юноши. – Ой, сколько канатиков, сколько нервиков! Ой, опять задела!..

Теперь уже дергалась не рука, а сотрясалось все тело. Если бы лекарь что-нибудь знал, то точно бы рассказал. Боль уже перешла все допустимые пределы терпимости, она лишала сознания и поедала его изнутри. Однако запас его знаний был весьма ограничен, слишком мал, чтобы мучительница прекратила пытку.

– Повозка…мы видели повозку с мертвецами…труп на дороге…гниль ужасная! – прокричал бьющийся в истерике парень, а затем, когда прозрачная рука вышла из тела на поверхность кожи, бессильно повис на цепях и затих.

– Та-а-а-к, это уже что-то, – пропела дама и, поцеловав юношу в лоб, погладила шрам на голове. – Малыш устал, малышу было бо-бо, я понимаю, но то, что малыш рассказал, слишком мало, чтобы я его отпустила, – в голосе жестокой красавицы слышалось приторно-наигранное сочувствие. – Меня не волнует, что вы видели, я спросила «Как?». Кто твой товарищ, как он смог заметить повозку и Вилара?

– А что ее не заметить-то? Не таракашка малая. Повозку издалека видать, – плача, промямлил Семиун, действительно не понимавший, в чем суть вопроса.

Лекарь не знал, с кем столкнулся и чего этот монстр в женском обличье хочет от него, зато теперь ему стало ясно, почему дамочка называла его «малышом». Попавшись в руки такого изощренного палача, любой, даже самый мужественный человек готов был заплакать, разреветься, как грудное дитя, и рассказать все, чтобы ему подарили смерть. Куда там заплечных дел мастерам! Они действуют грубо и далеко не всегда могут довести жертву до нужного состояния. Прежде чем начинающий палач чему-то обучится, в его руках погибнет не один десяток жертв, так и не испытавших по-настоящему боли, не прочувствовавших и малой толики тех страданий, которые Семиуну довелось пережить всего за неполную минуту пытки.

– Не о том…А ты опять все не о том лопочешь, – с сожалением покачала головой красавица и положила свою прозрачную ладонь уже на ключицу парня. – Я вот все думаю: то ли работу головки твоей проверить и в мозгах поковыряться, то ли пощупать, как сердечко твое стучит?

Юноше было трудно выбрать: и тот и другой из предложенных ему вариантов был очень болезненным. Он еще не знал об этом, но чувствовал, судя по тому, как блестели глазки мучительницы и насколько пакостной была ее кривая ухмылка. Чудовище не стало дожидаться ответа и запустило водянистую руку в его плечо. Тело Семиуна снова пронзила острая боль. Он чувствовал, как тонкие, холодные пальчики просачиваются через мышцы и ощупывают верх левого легкого, потом они заскользили вниз, подбираясь к неимоверно быстро застучавшему сердцу.

К счастью, Семиуну не удалось узнать, каково оно, когда твое сердце бьется в чужой руке. Кисть женщины вдруг резко устремилась наружу, сквозь плотные ткани тела, а юношу оглушил душераздирающий вопль, вырвавшийся на этот раз, как ни странно, не из его горла.

– Хватит мальчонку мучить! Со мной лучше поболтай, тварь болотная! – раздался за спиной красавицы знакомый лекарю голос, голос, который он слышал довольно часто в течение нескольких последних дней.

Женщина – водяное чудовище выгнулась назад и, продолжая кричать, развернулась. В ее спине, точно между лопатками, торчал топор, брошенный с такой силой, что вошел в плоть аж по самую рукоять.

– Скотина, тебе это даром не пройдет! – угрожающе проверещала она и, вытащив из спины топор, накинулась на бородача, того самого, о котором только сейчас расспрашивала, но слегка побитого и с изуродованным лицом.

Шак увернулся. Наблюдавший за дракой Семиун не ожидал от компаньона такого проворства и такой возмутительной глупости. Оказавшись у промахнувшейся дамы за спиной, в тот самый миг, когда она вытаскивала застрявший в стене топор, бродяга почему-то не использовал выпавший случай напасть сзади и всего одним ударом завершить бой. Вместо этого Шак отскочил шага на два назад и метнул в голову красавицы стоявший посреди комнаты стул. Естественно, он промахнулся. Дама к тому времени уже успела вырвать из щели между камнями грозное орудие убийства и, размахивая им, снова кинулась в бой.