Дитя платонической любви

– Да чего уж так стыдом казниться?

– Каким стыдом! Сначала моя анафема меня по морде лица приложила, а потом и та дамочка разохотилась. А в конце концов пока мы там в Тянитолкая играли, у нас еще и мамашу куда-то утащили! Ну невезуха и все тут! Да еще и дитёнка… Вот дитёнка мне жальче всего… сам-то за себя не постоит.

– И женщину тоже, говорят, сонную утянули. Сонная ведь тоже сильно руками не намашет, – напомнил Дуся.

– Так она ж проснуться может! Я б, например, и не спал бы вовсе, если б меня куда транспортировать взялись!

Дуся тяжело вздохнул. Ирина бы тоже по доброй воле не дрыхла. Тут все продумано было.

– Спал бы, – успокоил он сторожа. – Укол бы воткнули, и спал бы.

– А ты откуда знаешь, что ей воткнули? А… Так это ж… это ж твоя жена? – испуганно прикрыл рот сторож. – И ты, значит, меня казнить пришел…

– Да нет, я узнать просто…

– А я б, например, казнил. Чего это нет-то? – не согласился дядя Юра. – Ну не хочешь, я не набиваюсь. А вот рассказать, я тебе все рассказал.

Мужчина важно поднялся со стула и направился по длинному коридору – бдеть.

– Дядя Юра! – кинулся за ним Дуся. – Дядь Юра. А вы никаких санитаров вместе с той медсестрой не заметили?

– Каких санитаров? – набычился охранник. – Я тебе, Евдоха, так скажу – я этих санитаров и замечать не собираюсь. Лодыри они! Бездельники! Они, например, женщин на носилках таскать должны, а их самих носить надо – то пьяные, то больные! А деньги, значит, такие же, как я, огребают! А разве ж мой труд с их сравнишь? Я же день и ночь тут пнем сижу – охраняю!

– Ага… Пнем и сидите – из-под носа на носилках женщину похитили. Скоро машинами вывозить станут…

– А ну иди к носилкам, паразит! Чего тут толкешься? Я вот, например, видел, сейчас дамочку привезли, а муж ее от переживаний в обморок улегся, и так неаккуратно – прямо среди порога – ни пройти, ни проехать. А Васька-студент возле него крутится, то за ногу потянет, то за шею, да только разве одному Ваське того быка упереть! А тебя нету! А ты тут мне голову морочишь! Сейчас как наверну тряпкой! Баб Глаша! Дай тряпку, я Дуську бить собрался!

Дуся обиделся. Такого несерьезного отношения к допросу он от дяди Юры не ждал. Прошляпил, ротозей, Ирину Радько, а еще тряпками машет…

Дуся повыше поддернул штаны и побрел осматривать все лазейки. Ведь откуда-то же появилась эта «медсестра» со своими «санитарами»! И эта лазейка должна быть на первом этаже – иначе как же вынесли Радько на носилках? Дуся увлеченно таращил глаза, кривил губы, даже язык вываливался от усердия – он искал дверь, или дыру, или еще что-нибудь, через что могли вынести носилки с несчастной Радько. Ведь не через главный вход ее своровали! И тут Дуся как-то не совсем комфортно себя ощутил. Вот елозит что-то и все, будто червяк какой по спине ползает. В общем, ощущение какое-то было. Надо сказать, неприятное чувство, словно ты сидишь… в ванне, а за тобой подглядывают. К примеру, затылок так и сверлил чей-то взгляд. Дуся напрягся, потом резко обернулся – оп! Никого. Показалось. Ну совершенно пустой коридор… А кто сверлил? Нервы…

Дуся снова принялся соваться во все закоулки, а из дверного проема беззвучно вылезла тень, и пара напряженных глаз опять уставилась ему в затылок.

Евдоким Филин заглядывал в каждый кабинет, в каждую палату, добросовестно облазил даже маленькие закутки – лазеек было великое множество. Однако носилки с лежачим человеком ни в одну просунуться не смогли бы.

– Это ктой-то тут нюхается?! Дуся?! А чегой-то ты шныряешь? Никак рупь потерял? – появилась с неизменным ведром баба Глаша.

– Баба Глаша! Вы-то мне и нужны! Сейчас я вас допрашивать стану. Ну чего вы скуксились, надо же преступника искать!

– Ну уж ты-то искун! Иди вон, работай лучше! Так я и буду допрашиваться! У меня еще работы – почитай на весь день. Да и в душ тороплюсь! – отмахнулась санитарка.

Дуся загородил старушке дорогу.

– Чего это вам приспичило в рабочее время – и в душ? – скривился Дуся. – Хотя, конечно… С вашей работой вечно и руки грязные, и ноги, наверное…

– И ничего не наверное! Я вся как есть чистая! – обиделась старушка. – А в душ тороплюсь вовсе не мыться! Там сейчас сеянс хранцусского языка будет!

– А… А вы ничего не путаете? С чего бы это в душе – французский? – оторопел Филин.

Многое можно было встретить в их роддоме, но вот иностранные ликбезы до сих пор не устраивались. Как-то наивно считалось, что дамочкам в этом месте не до французских языков. Видать, медицина резко вперед рванула – ни часу без образования!