Дитя платонической любви

– Что «голова»?

– Отваливается прямо… Я даже хотела «Скорую», а потом как представила, что ты придешь один… в пустую квартиру… Короче, сыночек, очень плохо мне. Соседка сказала, что это город! Надо мне срочно уезжать на дачу, здесь я погибну от… слово специальное есть… как же… от экологии, вот!

Дуся прямо не знал, что и делать. Маменькина болезнь ни в какие планы не укладывалась. Столько дел, столько беготни, а из их команды выпал еще один человек. А в команде-то всего двое! Ему одному не разорваться.

– Мам, а может, тебе кислородную подушку купить? Или еще противогаз можно… Дома можешь не надевать, я же не курю, газы не пускаю… бензиновые. У нас, маманя, дома самая здоровая экология. А вот если тебе в магазин приспичит или там, скажем, мусор вынести, ты раз – и противогазик! И любая тебе экология по боку.

– Знаешь!.. – обиделась матушка. – От меня и так все соседи шарахаются, а если я еще по магазинам в противогазах разгуливать буду!.. Иди давай за конфетами, я умирать буду. Вот… покушаю «птичьего молока» и… в добрый путь…

Олимпиада Петровна уже вовсю размазывала слезы по щекам, а сынок никак не догадывался прийти к нужному решению. В конце концов матушка так его убедила в неотвратимости своей кончины, что он и в самом деле стал готовить ее в последнюю дорогу.

– Мам, слышь, а может, это… Ты если всерьез надумала… ну это… к праотцам, так давай вместе все организуем, а? Я один с поминками не справлюсь. А ты пока бы позвонила куда надо, гостей бы позвала…

– Гад! – запустила маменька в сынка подушкой. – Матери такое предлагать! А вдруг меня еще можно попробовать вылечить! А может, меня нужно за город вывезти! Куда-нибудь… на дачу! Я вот утром с Алисой Викторовной созванивалась, они с Валенсией очень рады будут нас у себя принять! Правда, у них дача у черта на куличках, но ты же хочешь спасти свою мамочку?

Дуся скис. Конечно, он обязательно бы кинулся спасать мать, если бы той что-то угрожало, но уж как-то очень неубедительно она начала болеть. И потом эти ее стоны, когда она одним глазом косится в телевизор, и слезы, которые она аккуратно заталкивает обратно… А у него нераскрытое преступление, и не одно! Радько отчего-то очень некстати сбила машина, ее подруга погибла от передозировки, хотя в жизни шприца не видела, маленькая девочка будто провалилась сквозь землю…

– …Специально для нас телевизор! Конечно, мы могли бы и так, но Валенсия сказала, что тебе без информационного источника будет скучно! – забыв про недуг взахлеб говорила о чем-то матушка.

– Маманя, а зачем телевизор для меня? – попытался сосредоточиться Дуся. – Я что – тоже там обязан проживать?

Матушка захлопала губами от негодования:

– Ну как же?! И ты, и Душенька, и даже Гри… Дуся, как мы этого грызуна назвали? Ты же не оставишь мамочку одну у посторонних людей! Это неприлично!

– А вдвоем приличнее получится? И что тебя обязательно потянуло к Алисе? Почему нельзя к нам в коттедж?

– Будто ты не знаешь! Я же сдаю коттедж приличному человеку! Вот совсем недавно получила деньги за полгода вперед!

– А я почему ничего не получил?! – вытаращился Дуся.

– А кеды мы тебе купили китайские на какие деньги? – сощурилась матушка. – А килограмм зефира в шоколаде? А новый экземпляр в твою коллекцию гусениц?

– Новый экземпляр, мамочка, тебе и вовсе ничего не стоил, ты его подобрала у нашей подъездной клумбы, ну да ладно, – надоело Дусе воевать с родительницей. – Когда едем?

– Так завтра же! Прямо в шесть часов на электричку, – радостно воскликнула маменька и тут же напомнила: – Ты же хотел за конфетками сбегать! Давай, я передумала погибать сегодня. Надо это решение отметить.

Дуся, вздыхая, подался за сладостями, а мать закрыла за ним двери и выдохнула.

Ну не могла она рассказать сыну про утренний телефонный звонок, она же мать!

Утром, едва только за Дусей захлопнулась дверь, как затрезвонил телефон.

– Аллеу, – вальяжно промяукала зрелая кокетка.

– Это квартира Филина? – проскрипел неприятный мужской голос.

– Да-да, вы не ошиблись, а кто, простите, его тревожит?

– Его еще никто не тревожит. Я так понимаю – вы ему родственницей приходитесь?

– Правильно вы понимаете, я маменька ему. А потому очень интересуюсь, по какому поводу он вам понадобился? У вас к нему коммерческий интерес или так, по глупости интересуетесь? А может, чего передать?

– Да… пожалуй, передайте. Намозолил он мне глаза, завтра вечером убивать его приду. Пусть там оденется почище, причешется, знаете, как это принято…