– Может, нам просто заявиться к нему и сказать, что он арестован за похищение девушки? – неуверенно предложила она.
– А он скажет, что ни о какой девушке и слыхом не слыхивал, каких-нибудь доказательств потребует.
– А мы и скажем: вас, мол, видели вчера ночью, а быть вам там совсем и ни к чему было!
– Вася, это глупо. Он тебе ответит, что его пригласила его же собаковод, он, как и подобает руководителю группы, пришел посмотреть, как собачки работают! Нет, арестовать его… И как ты себе это представляешь? – горячилась Люся. – Мы что, накидываться на него станем? Даже если нам и удастся каким-то образом его связать, куда мы с ним потащимся? В милицию? Кому он там нужен без доказательств?
Опять повисло молчание. Люся снова уставилась на телефон, а Василиса принялась шагать из угла в угол.
– Обыск… – вдруг пролепетала Люся. – Обыск, вот что нам нужно! Мы обыщем квартиру Кислицына, найдем улики, а там уже…
– А кто нам позволит у него обыск проводить? – уточнила Василиса.
– Да! Точно, это тоже надо продумать, – оживилась Люся. – Это мы придумаем…
– Только я тебя умоляю, без лишних людей и собак!
– Там не будет лишних! Там никаких собак не будет, я уже придумала!
Люся вскочила и понеслась выкидывать из письменного стола какие-то листы, тетради и старые журналы.
Вскоре Василиса сидела у телефона и слащавым голосом кривлялась в трубку:
– Алло! А Анатоля можно? Сегодня не будет? А почему? Нет, я просто хотела узнать, когда его можно… вы не знаете? Ну что же, передайте ему, что я буду звонить, обязательно… Кто я? Налоговый инспектор. Да-да, хотелось бы проверить у него документы на его частную кинологическую деятельность. Ах, он в длительной командировке! Придется к вам на днях наведаться, может быть, прямо сегодня или завтра. Да-да, всего хорошего.
– Ну и что там?
– Все нормально! – потирала руки Василиса. – Он, как мы и думали, не все налоговикам показывает, так что в ближайшие два дня точно домой не придет.
– Значит, сегодня? – выдохнула Люся.
– Нельзя времени терять, – кивнула Василиса и вдруг задумалась: – Слушай-ка, а ведь нас матушка Кислицына видела… Мы к ней уже не раз приходили. Надо что-то с внешностью делать.
Люся сникла.
– Что ты с этой внешностью сделаешь? Придется открывать карты. Наполовину.
Ближе к вечеру подруги, строгие, с ледяным взглядом, уже топтались возле нужной двери.
Мать Кислицына, увидев их такие официальные физиономии, даже не решилась спросить, что им надо. Она просто отшатнулась в глубь прихожей и махнула рукой, то есть приглашала войти.
– Сегодня мы к вам не в гости, – сурово начала Василиса и широко прошагала в комнату. – Где ваш сынок?
– Тык… кто ж его знает… – все больше пугалась женщина.
– Хотим вас огорчить, – отрывисто проговорила Люся и замолчала. Женщина приготовилась огорчиться, но гостья молчала.
– Ваш сын попал в непростую историю. И мы должны сказать, тут скверно пахнет!
Женщина засуетилась, вскочила, задергала носом, даже заглянула под кровать.
– Чего ж скверного? Мусор я вытаскивала… Может, Васька?
Василиса вздрогнула и поджала ноги.
– Васька, кот наш, может и на… нагадить, если ему кто не по душе.
– Не отвлекайтесь от главного, – одним взглядом усадила хозяйку на стул Василиса. – Васьки так не пахнут, этот дурной запашок от истории, куда влип ваш сын. Мы вынуждены расследовать этот случай.
– А, понимаю, – прониклась женщина. – Вас по знакомству попросили, да? Вроде как вы с Толей знакомы, ну и…
– Ничего не «и»! Мы и раньше особенной дружбой с ним не могли похвастаться, потому что…
– …Потому что мы детективы! – выпалила Люся. – Не надо трясти губами. Мы к вам хорошо относимся. Сейчас вот проведем обыск у вашего сына и уйдем.
– А… – Неизвестно, что хотела сказать хозяйка, но Василиса тут же сунула ей под нос лист бумаги, где аккуратно, по линеечке было выведено от руки: «Ордер на обыск».
Дальше на листе шел коротенький текст: «Обыск в квартире Кислицына А.П. провести необходимо, потому что надо найти улики. Мама должна открыть дверь комнаты Анатолия с большим желанием и препоны детективам не устанавливать». Внизу были две подписи – Люси и Василисы.
Женщина сбегала за очками, водрузила их на нос и долго водила глазами по листку. Потом торжественно распахнула дверь в комнату сына и подобострастно спросила:
– Чай прямо сюда подавать или на кухню пройдете?