Сдается квартира с мужчиной

– А я репетирую! Потому что у меня концерт! У меня каждый вечер концерт! Идиот! – чуть не ревела она. – А не нравится – можешь уходить к своей этой… к жене!!

Морозов громко и длинно простонал:

– Господи! Как же с тобой муж-то жил? Это ведь какую отвагу иметь надо! Какую выносливость!

– Он со мной хорошо жил! – запальчиво выкрикивала Ольга. – Он меня любил!

Морозов посерьезнел.

– А потом что – умер, что ли?

– А потом ко мне его любовницы пришли и я… Ушла… А он меня еще и до сих пор любит! Все звонит и любит! И забыть не может!

– Нет, ну забыть-то такую…

– И молчи, если не знаешь! Он меня даже… рисовал, вот! Сам! Как будто я Джоконда!

– О господи… могу себе представить… – снова выдохнул Морозов и утопал к себе в комнату, с силой захлопнув дверь.

Может он себе представить… И ничего он не может! Коля ее так нарисовал, что она с ним потом месяц не разговаривала… И Женька тоже еще: покажи да покажи талант! Вот тебе и показала свой талант, называется…

Когда Морозов ушел на работу, Ольга все же позвонила Женьке.

– Ольга, ну и как у вас? – с интересом защебетала в трубку подруга. – Ты ему сыграла? Спела что-нибудь? Мне очень нравится, знаешь что – «В лу-у-у-нном сиянье сне-е-е-ег…»

– Какое там сиянье… – безнадежно пробормотала Ольга. – Женька, он несчастный человек, он просто соткан из одних недостатков. Сегодня я поняла, что он совсем не понимает музыку, совершенно… Наверное, медведь на ухо наступил…

Даже подруга не смогла ее утешить.

И все же работа снова вытеснила все неприятные воспоминания. В среду Ольга пришла домой в половине шестого утра – отмечали чью-то серебряную свадьбу, поэтому работали до хрипоты. Правда, и заработок получился приличный, теперь можно было раскошелиться на дорогую косметику. И не просто на одну баночку крема, а на целую систему!

Ольга пришла домой, естественно, Морозов спал, поэтому даже не вышел поздороваться.

«Это и к лучшему… – решила Ольга. – А то у меня такой вид, будто я вагон везла собственноручно… – Она снова вспомнила про косметику. – Завтра высплюсь и куплю…»

С этими приятными мыслями она и заснула.

Утром проснулась, когда будильник показывал одиннадцать. Морозов был на работе, и она могла вести себя совершенно свободно. Ольга ничем не занималась весь день – просто валялась, смотрела телевизор в комнате, а ближе к вечеру подалась в магазин.

Косметику в этот раз так и не купила – надо было посоветоваться с Женькой. Зато взяла мяса и решила сделать отбивные. Если Морозов не оценил ее пение, пусть посмотрит, какая из нее повариха!

К тому времени, когда заворочался ключ в двери, Ольга принарядилась – неброско, но со вкусом, подкрасила глазки и даже уложила феном волосы. Она направлялась на кухню, когда позади нее раздался резкий окрик:

– Это ограбление!!! Всем на пол!!! Руки за голову! На пол, я сказал!!!

Ольга плашмя рухнула на пол и только успела подумать: «Как хорошо, что я сегодня помыла полы! Сейчас приму смерть на чистом!» Она даже глаза зажмурила от страха. Ну?! Скорее!

– И чего? – раздался ласковый голос совсем над ухом.

Ольга открыла глаза – перед ней на корточках сидел Морозов и криво дергал губами:

– Оль, ну как тебе МОИ рабочие репетиции?

Сначала она даже не поняла. А когда сообразила, стала медленно подниматься.

– Так это ты что? – щурила она глаза от гнева. – Пошутил так, да? Это у тебя такие тупые шутки, да? Я тебе – тренажер для твоих идиотских розыгрышей, да?

Она накинулась на Морозова с кулаками и долбила везде, куда только могла дотянуться, – по груди, по плечам, по голове… по голове не доставала, а хотелось. Морозов ловил ее руки, закидывал голову и хохотал во всю челюсть. Он хохотал, а она все больше злилась, но ничего с ним не могла поделать.

– Урод! Гад! Фашист проклятый!!! Чуть меня не застрелил!

– Да чем застрелил-то?.. Это же… это был учебный захват… – ухохатывался шутник Морозов. – Но ты справилась! Платьице не слишком помяла? Нет? А чего фыркаешь? Ах, так ты оби-и-и-делась! Нет, а как ты думала! Меня, значит, своей какофонией будить можно, долбить по этим клавишам над самым ухом – можно, и когда?!! Когда я начальству наврал с три короба специально, чтобы после серьезного задания отоспаться! Что посеешь, дорогая моя…

– И никакая не дорогая! – не могла успокоиться Ольга. Она снова и снова представляла, как рухнула прямо в прихожей, еще красивое платье надела, накрасилась, хотела мяском его побаловать, дура! – Я больше с тобой… Еще мяса ему! Хлеб жуй!