Как прикажете, Королева!

— Спасибо тебе.

— За что?

— За то, что помогла мне. За то, что все понимаешь правильно и держишься молодцом в отличие от меня.

— Мне лучше уйти, — почти шепотом ответила Сьюки.

— Да, — кивнул Мартин. — Только еще одно — я верю в тебя.

— И правильно делаешь. — Сьюки выпростала свою руку из-под судорожно сжавших ее пальцев Мартина и легкой походкой направилась к гостям.

Джекки уже слезла со сцены, и Мартин не без удивления услышал раздавшиеся аплодисменты. Аплодировали в основном мужчины — женщины, по всей видимости, не оценили этих диких напевов, рожденных афроамериканской частью многострадальной Америки.

— Чего приуныл, дружище? — полюбопытствовал у Мартина уже порядком набравшийся Бадди. — По-моему, все очень весело. Если бы не Джекки, был бы обыкновенный скучняк.

— Ты уже заговорил ее словечками? — насмешливо поинтересовался Мартин.

— Отличное, по-моему, словечко. И замечательно подходит ко всем стандартным свадьбам. Кроме твоей, конечно, — улыбнулся Бадди.

— Тебе лишь бы веселиться, — сквозь зубы процедил Мартин. — А я тут стою как оплеванный.

— А чего ты хотел, дружище? — покосился на него Бадди. — Ты устраивал эту свадьбу для себя и не беспокоился, что выставишь Джекки полной идиоткой. Теперь она сделала то, что хотела, и выставила идиотом тебя. Все в порядке вещей, Марти. Надо это принять как закон жизни. Только и всего.

— Только и всего? — уставился на него Мартин. — Ты что, не понимаешь, философ доморощенный, какие последствия будут иметь ее выходки?

— А какие имеют мои? — хмыкнул Бадди, отхлебывая из фляжки.

— Ты другое дело.

— Хотел бы я знать почему?

— Да потому, что ты здешний. У тебя есть имя, есть деньги, есть положение, в конце концов. А она — ее никто не знает. Она чужая здесь, и я не хочу стать таким же чужим, как она.

— А ведь Джекки права — ты страшный сноб, дружище, — усмехнулся Бадди.

— Да, я сноб, пусть так, — угрюмо кивнул Мартин. — Но что это меняет? Кстати, — пристально посмотрел он на своего захмелевшего друга, — может, объяснишь мне, как ты оказался в одном лимузине с моей «невестой» и ее дядюшкой Бобом?

— О, эта история до того забавна, что тебе забавной не покажется, — ухмыльнулся Бадди. — Думаю, Джекки расскажет ее тебе, если ты очень попросишь. А пока я, пожалуй, помолчу, дабы не сойти за сплетника.

— Да ну тебя, — отмахнулся от него Мартин. — Обещал помочь, а делаешь только хуже.

— Ого! По-моему, на свадьбе объявился кое-кто, кого не очень-то ждали. — Бадди кивнул на Марча Дэвелоу, который, несмотря на жаркую погоду, явился в темном костюме из твида.

— Неприятности продолжаются, — мрачно вздохнул Мартин. — Пойду-ка я разыщу Джекки, пока она не выкинула еще какую-нибудь глупость.

— Самую большую глупость она уже выкинула, — насмешливо посмотрел на Мартина Бадди.

— Какую же?

— Вышла за тебя, дружище. Кстати, что тебе успела нашептать эта подколодная змея?

— Ты имеешь в виду Сьюки? — раздраженно поинтересовался Мартин.

— Кого же еще?

— Слушай, перестань говорить о ней в таком тоне. В отличие от твоей Джекки она само великодушие и благоразумие.

— Ну да, конечно же, — хмыкнул Бадди. — Так я и поверил в великодушие Сьюки, которая никогда и ничего не делает просто так. И, между прочим, почему Джекки вдруг стала моей? Вообще-то она твоя жена. С сегодняшнего дня.

— Спасибо, что напомнил, — усмехнулся Мартин. — Хорошо запомни сегодняшний день, Бадди. Он — начало моего кошмара.

Бадди мрачно посмотрел вслед удаляющейся фигуре своего друга, одетого в безупречный белый костюм.

— Знал бы ты, как тебе повезло, мистер Правильность, — пробормотал он и сделал очередной глоток из своей волшебной серебряной фляги.

6

Мартин Ламберт проснулся без головной боли, но почему-то смертельно завидовал Бадди, который наверняка этим утром испытывал все муки похмелья.

Похмелье самого Мартина Ламберта носило скорее моральный, нежели физический характер, но именно поэтому было особенно тяжелым. Мартину мучительно не хотелось подниматься с кровати, выходить из комнаты и вообще делать хоть что-то, что могло бы обернуться встречей с супругой, которая отныне делила с ним кров.

Но было бы неправильно торчать в своей комнате до самого вечера, а потому Мартин решил наплевать на ночные кошмары, трансформировавшиеся в утренние страхи, и направился в душ, дабы очистить и душу и тело.