Ох уж эти мужчины!

— И что же было вашим коронным блюдом?

— Бифштекс с картофельным пюре. Еще я могу испечь плохонький пирог.

— Может быть, вы когда-нибудь приготовите его для меня? Ни разу в жизни не ел королевский пирог, — довольно самонадеянно попросил он.

— Так, что еще осталось вам посмотреть? — Паркер на всякий случай перевела разговор на другую тему.

— Только спальни. Уверен, ваш отец рассчитывает на мой профессионализм. В нашем деле мелочей нет.

Она не успела запротестовать, как он подошел к двери одной из спален и вошел.

— Вот это да! — Он стоял на пороге, рассматривая ее гостевую комнату. — Здорово! Правда, совсем не то, что я ожидал увидеть.

— Опять-таки предвзятые мнения о жизни принцесс, — пробормотала она. — Попробую догадаться: канапе с вензелями, атласные покрывала, множество позолоченной мебели с витыми ножками, зеркала…

— Не знаю, что именно, но только не это.

Она пожала плечами и постаралась принять беспечный вид.

— Это комната Микки-Мауса, я говорила об этом вашим племянникам.

— Что и говорить, впечатляет.

Стены в гостевой спальне Паркер были выкрашены в ярко-красный цвет. А мебель — черная. И на кровати — желтое стеганое одеяло. И еще самые разнообразные Микки-Маусы… около сотни, если не больше. Плакаты, статуэтки, мягкие игрушки…

— Послушайте, я, можно сказать, влюбилась в мультфильмы Диснея, когда мне было шесть лет. У меня был день рождения, и одна из девочек подарила мне куклу Золушку, сказав, что принцесса должна играть с принцессой. На следующий день я отнесла ее обратно в магазин.

— Принцессы возвращают подарки?

— Они так поступают, когда им шесть лет и они не хотят быть принцессами. Как бы то ни было, я получила взамен моего первого Микки-Мауса. Я очень его любила. Но однажды потеряла его во время какой-то поездки. Мое горе было таким искренним, что мама подарила мне новую игрушку, и отец, не сговариваясь, сделал то же самое. После чего Микки-Маусы посыпались на меня как снег. Принцессы не для меня. Предпочитаю Микки. Переехав в свое собственное жилище, я разместила их здесь, потому что они напоминали мне о родном доме.

— Вы спите здесь? Хочу сказать, не знаю, смог ли бы я вытерпеть всех эти Микки-Маусов, вечно наблюдающих за мной.

Паркер рассмеялась, она никогда не задумывалась над этим.

— Нет, это гостевая комната.

— Ну, если мне придется когда-нибудь заночевать в вашей квартире, я не захочу спать здесь.

Паркер почувствовала, как потеплели ее щеки при одной лишь мысли о другой кровати в доме. Если бы Джейс, что, конечно, невозможно даже представить, когда-нибудь переночевал бы у нее, то оставался бы только один вариант. Поэтому она поторопилась успокоить его:

— Вы никогда не будете здесь ночевать, можете не бояться.

— Тогда покажите мне вашу комнату… ту, где вы спите, — попросил он.

Она открыла дверь напротив гостевой и постаралась представить, какой он увидит ее комнату.

Функциональной, но теплой. Удобной. Дубовая мебель, светло-серые стены и покрывало более темного серого тона. Тумбочка со стопкой книг на ней.

Обычная. Такое у нее было чувство, когда она бывала в ней.

— Слава богу, не видно ни одного Микки, — улыбнулся Джейс.

На туалетном столике стояли еще фотографии, и Джейс хотел было направиться к ним, чтобы их рассмотреть, но Паркер захлопнула дверь перед самым его носом.

— Привидений, как видите, здесь тоже нет, — заметила она. — Так что, полагаю, вы закончили свою работу. Я собираюсь ложиться спать и включу охранную систему, как только вы уйдете.

— Нет, не могу. Видите ли, вы так и не сказали, чего вы не ожидали увидеть во мне.

— Вы более надоедливый, чем, по моему мнению, может быть частный детектив.

— Более надоедливый, чем Хоффман?

— Гораздо более надоедливый, чем Хоффман.

— Вот как? Вы только и можете сказать, что я надоедливый. А я наговорил вам столько приятных вещей.

— У вас есть подшивка документов обо мне. А у меня нет. — Она немного помолчала, потом добавила: — Ну какие у вас достоинства, бросающиеся в глаза… Вы умеете обращаться с детьми. И у вас достаточно терпения.

— Аманда и Бобби переживают тяжелые времена. Я всячески стараюсь отвлечь их от этого. Сестре моей тоже сейчас приходится несладко. Впрочем, я уверен, что уход ее мужа — это положительный момент.

— Хотите поговорить об этом? — спросила Паркер.