88  

– Нечего поливать моего мужа грязью! – закричала Надя. – Он честный человек! Великий гомеопат!

Я вздохнула. Напомнить ей еще раз, как она в панике требовала к сыну профессионального врача?

– Заткнись, – процедил натуропат и экстрасенс, – сиди молча, без тебя, дуры, разберусь. Болтаешь слишком много. Велено было ни с кем тут не откровенничать.

– Коленька, я ни разу рта не раскрыла, – начала оправдываться супруга.

– Откуда тогда Дарья про квартиру, дачу, деньги знает? – заорал «гомеопат». – Ты с Гнюшкой сплетничала! Ох и длинный у тебя язык! Все на мозги мне капала: «Точно Андрей отвалил стерве-сестричке больше, чем нам, ты продешевил…»

Агния вскипела:

– Намекаете, что я получила от брата мзду за несчастье? Господи, ну что происходит с людьми? Куда делись сострадание, благородство, способность сочувствовать?

Я улыбнулась Агнии.

– Ой, и правда, народ совсем испортился… Но пора кое-что уточнить. Помните, мы, до того как здесь появился Николай, вели пустопорожнюю беседу о туфлях? Агния говорила, как ей трудно финансово, приходится экономить на всем, обувь у ее дочери самая дешевая…

– Ну и что? – удивилась та. – Да, я покупаю ботинки Лене на рынке, нет у нас средств на посещение шикарных бутиков.

– А еще раньше она упомянула о недавней покупке, – я продолжала лучиться улыбкой, – вроде в августе приобрела обновку, еле-еле наскребла на нее копеечки.

– Да в чем дело? – воскликнула Агния.

– Сейчас объясню. Во время нашей совместной трапезы со стола упал кусок сыра, я нагнулась за ним и увидела, как сильно истоптаны у туфель Лены подошвы. Вопрос: коим образом парализованная женщина так быстро сносила обувь? А ведь заботливая матушка подчеркнула, что купила новую обувь.

В комнате стало тихо.

– Один – ноль! – радостно заявила Яна. – Суперски интересно!

Агния заморгала. Елена чуть отъехала от стола и начала комкать край своей кофты.

– Продолжаю, – нежно произнесла я. – Эстер рассказала мне про «синий йод» и про то, что у девочки нарывал палец… На какой руке, Эста?

– На левой, – отрапортовала бывшая экономка.

– Точно? – нахмурилась я.

– Да, да, – закивала Эстер. – Мне Ленка совсем не нравилась, очень уж девчонка к Андрею Валентиновичу подлизывалась. Но тогда она проявила мужество. Палец сильно болел после вскрытия нарыва, его замотали бинтом, я пожалела ее и сказала: «Давай буду помогать тебе одеваться». А та ответила: «У меня же левая рука травмирована, я справлюсь».

– Ага, – подхватила я, – и шрам был большой. Но сейчас его совсем не видно. Кстати, какой пальчик-то нарывал? Указательный? Средний?

Елена ничего не ответила, а я продолжила:

– Когда мы вспоминали про «синий йод», Елена сжала в кулак правую руку, хотела спрятать отсутствие шрама, но ошиблась, ведь у дочери Агнии беда случилась с левой. Я внимательный наблюдатель, меня удивляют разные мелочи. Ну, например, еще такая. Пытаясь выяснить, кто где находился в то шестнадцатое сентября, я поймала Елену на лжи, и ей пришлось сознаться, что она не видела Соню, просто ощутила толчок в спину. Неприятно, когда тебя ловят на вранье. Лена разрыдалась, но утешать ее бросилась Надя, а не родная мать. Правда странно?

– Долго еще будешь сыпать глупостями? – завизжала Агния. – Как Эстер через столько лет может помнить, на какой руке палец был порезан? Она брешет! И шрам давно зарос, Ленка сама позабыла, где у нее болело. Что, ей всю жизнь про такой пустяк помнить? Посуровей беда есть, она в коляске сидит. Ишь, придумала, не я утешала Лену… А кто ее день-деньской на своем горбу таскает, кормит, поит?

– Подошвы! – повторила я. – Почему они стоптаны?

– Чего ты прицепилась? – пошла вразнос Агния. – Когда я волоку дочь в ванную, она ногами по полу шаркает. Так, доченька?

– Угу, – почему-то с опаской промямлила женщина в инвалидном кресле.

Меня охватило негодование.

– Вот смотрите, это копия истории болезни Елены. Диагноз: перелом позвоночника. Прогноз неутешительный – почти полная неподвижность, маловероятно, что девочка сможет сесть даже в коляску.

– Но она-таки смогла частично реабилитироваться, – засуетилась вдруг Лидия Сергеевна, – слава богу, врачи ошиблись.

Я опустила глаза.

– Елену выписали домой. В отличие от Коровиных у Агнии была хорошая квартира, три комнаты в кирпичном доме. Въехала в нее она за несколько лет до трагедии, кооператив оплатил Андрей Валентинович.

  88  
×
×