– В самом деле? – довольно натянуто спросил Джон. И, немного помолчав, он нерешительно добавил: – Мы должны выступить в качестве свидетелей?… Я имею в виду… мы все?
– Разумеется. Вы и… гм… мистер… гм… Инглторп. – Возникла небольшая пауза, прежде чем адвокат продолжил в своей успокаивающей манере: – Все другие показания будут лишь подкрепляющими, простая формальность.
– Я понимаю.
Едва заметное выражение облегчения мелькнуло на лице Джона. Это меня удивило, потому что я не видел для этого никакой причины.
– Если вы не имеете ничего против, – продолжил мистер Уэллс, – я думаю, мы займемся этим в пятницу. Это даст нам достаточно времени для того, чтобы получить заключение докторов. Вскрытие должно произойти, полагаю, сегодня?
– Да.
– Значит, пятница вас устроит?
– Вполне.
– Излишне говорить, дорогой мой Кавендиш, как я огорчен этим трагическим событием.
– Вы не могли бы, мсье, помочь нам во всем этом разобраться? – вступил в разговор Пуаро, заговорив впервые с тех пор, как мы вошли в кабинет.
– Я?
– Да, мы слышали, что миссис Инглторп в последний вечер написала вам письмо. Сегодня утром вы должны были уже получить его.
– Я его получил, но оно не содержит никакой информации. Это просто записка, в которой она просит посетить ее сегодня утром, так как хочет получить совет по очень важному вопросу.
– Она не намекала по какому?
– К сожалению, нет.
– Жаль, – сказал Джон.
– Очень жаль, – мрачно согласился Пуаро.
Последовало молчание. Пуаро по-прежнему был задумчив. Наконец он снова обратился к адвокату:
– Мистер Уэллс, я хотел бы спросить вас, если это не противоречит профессиональному этикету. Кто наследует деньги миссис Инглторп в случае ее смерти?
Мгновение поколебавшись, адвокат ответил:
– Это очень скоро станет известно всем, так что если мистер Кавендиш не возражает…
– Нисколько, – перебил его Джон.
– Я не вижу причины не ответить на ваш вопрос. В своем последнем завещании, датированном августом прошлого года, после всех небольших сумм, предназначавшихся слугам, она все оставила своему приемному сыну – мистеру Джону Кавендишу.
– Не было ли это – извините мой вопрос, мистер Кавендиш, – довольно несправедливо по отношению к мистеру Лоуренсу Кавендишу?
– Нет, я так не думаю. Видите ли, по условиям завещания их отца, Джон наследует недвижимость, а Лоуренс после смерти приемной матери получит значительную сумму денег. Миссис Инглторп оставила деньги своему старшему приемному сыну, зная, что он должен будет содержать Стайлз. По-моему, это было очень справедливое и беспристрастное распределение.
Пуаро задумчиво кивнул:
– Понятно. Однако прав ли я, что, по вашему английскому закону, это завещание было автоматически аннулировано, когда миссис Инглторп снова вышла замуж?
Мистер Уэллс опустил голову:
– Я как раз собирался сказать, мсье Пуаро, что данный документ потерял теперь законную силу.
– Так! – произнес Пуаро. И после небольшой паузы спросил: – Была ли сама миссис Инглторп осведомлена об этом?
– Не знаю. Возможно.
– Да, была, – неожиданно подтвердил Джон. – Только вчера мы обсуждали вопрос об аннулировании завещания после ее нового замужества.
– О-о! Еще один вопрос, мистер Уэллс. Вы сказали: «Ее последнее завещание». Значит, миссис Инглторп делала несколько завещаний?
– В среднем она составляла завещания по крайней мере раз в год, – невозмутимо пояснил мистер Уэллс. – Она меняла завещательные распоряжения то в пользу одного, то в пользу другого члена семьи.
– Допустим, – предположил Пуаро, – миссис Инглторп, не поставив вас в известность, составила новое завещание в пользу кого-нибудь, не являющегося членом семьи… Допустим, в пользу мисс Ховард. Вас бы это удивило?
– Нисколько.
В то время как Джон и адвокат обсуждали вопрос о необходимости просмотреть документы миссис Инглторп, я придвинулся поближе к Пуаро.
– Вы думаете, миссис Инглторп составила завещание, оставив все свои деньги мисс Ховард? – тихо полюбопытствовал я.
Пуаро улыбнулся:
– Нет.
– Тогда почему вы спросили?
– Ш-ш-ш!
Джон Кавендиш обратился к Пуаро:
– Вы пойдете с нами, мсье? Мы собираемся просмотреть документы матери. Мистер Инглторп вполне согласен предоставить это мистеру Уэллсу и мне.
– Что, кстати сказать, очень упрощает дело, – пробормотал адвокат, – так как формально, разумеется, он имеет право…