25  

– И как, по-вашему, я должен поступить? – спросил тот, не в силах сдержать улыбки. – Черт побери, Эви! Не могу же я взять его за шиворот и потащить в полицейский участок.

– Гм! Вы могли бы что-нибудь предпринять. Узнать, например, как он это проделал. Инглторп – ловкий мерзавец. Думаю, он размочил бумажку с отравой для мух. Спросите повариху, не пропала ли она у нее?

В этот момент мне пришло в голову, что иметь мисс Ховард и Алфреда Инглторпа под одной крышей – задача, посильная только Геркулесу, и я не позавидовал положению Джона. По его лицу я видел, что он вполне понимает трудность сложившейся ситуации. И в данный момент Джон попытался найти спасение в бегстве, поспешно покинув комнату.

Доркас внесла свежий чай. Когда она вышла из комнаты, Пуаро, который все это время стоял у окна, подошел к нам и сел напротив мисс Ховард.

– Мадемуазель, – сказал он серьезно. – Я хочу вас о чем-то попросить.

– Давайте… просите! – произнесла эта леди, глядя на него с некоторым неодобрением.

– Я надеюсь на вашу помощь.

– С удовольствием помогу вам повесить Алфреда, – грубо ответила она. – Хотя виселица слишком хороша для него. Его следует четвертовать, как в старые добрые времена.

– Значит, мы думаем одинаково, – заявил Пуаро. – Так как я тоже хочу повесить преступника.

– Алфреда Инглторпа?

– Его или кого-то другого.

– Никого другого не может быть! Пока он не появился, никто бедняжку Эмили не убивал. Я не говорю, что она не была окружена акулами, – была! Но они охотились только за кошельком Эмили. Ее жизни ничто не угрожало. Однако появляется мистер Алфред Инглторп, и через два месяца – hey presto![23] – Эмили нет в живых!

– Поверьте мне, мисс Ховард, – очень серьезно произнес Пуаро. – Если мистер Инглторп действительно убийца, он от меня не уйдет. Клянусь честью, я повешу его так же высоко, как повесили Амана![24]

– Это уже лучше! – с энтузиазмом воскликнула мисс Ховард.

– Но я должен просить, чтобы вы мне доверяли. Я скажу вам почему. Потому что в этом доме траура вы – единственная, чьи глаза покраснели от слез.

Мисс Ховард мигнула, и в ее грубом голосе появилась другая нотка:

– Если вы хотите сказать, что я ее любила… Да, любила. Знаете, Эмили была, конечно, на свой манер, старая эгоистка. Она была очень щедрой, но всегда ждала ответа на свою щедрость, никогда не позволяла людям забыть, что она для них сделала… Поэтому окружающие не платили за ее щедрость любовью. Но не думайте, что Эмили это когда-нибудь понимала или чувствовала недостаток любви. Надеюсь, наши с ней отношения, во всяком случае, строились на другой основе. С самого начала я твердо поставила на своем: «Я вам стою столько-то фунтов в год. Хорошо! Но ни пенса больше… ни пары перчаток, ни билета в театр!» Она не понимала… иногда, бывало, обижалась. Говорила, что я глупая гордячка. Это было не так… но объяснить я не могла. Как бы то ни было, я сохраняла свое достоинство. Так что из всей компании я была единственной, кто мог себе позволить любить ее. Я заботилась о ней, оберегала, охраняла ее от них всех… А потом является этот бойкий на язык мерзавец, и – пу-уф-ф! – все годы моей преданности превращаются в ничто!

Пуаро сочувственно кивнул:

– Я понимаю, мадемуазель, понимаю все, что вы чувствуете. Это вполне естественно. Вы считаете, что мы слишком апатичны, бездеятельны, что нам не хватает душевного жара и энергии… Но, поверьте мне, это не так.

В этот момент Джон просунул в дверь голову и пригласил нас обоих подняться в комнату миссис Инглторп, так как они с Уэллсом закончили разбирать бумаги в будуаре.

Когда мы поднимались по лестнице, Джон оглянулся на дверь в столовую и, понизив голос, доверительно проговорил:

– Послушайте, я не представляю, что случится, когда эти двое встретятся…

Я беспомощно покачал головой.

– Я сказал Мэри, чтобы она, если сможет, держала их друг от друга подальше, – продолжил Джон.

– Сможет ли она это сделать?

– Один господь знает! Конечно, ясно, что Инглторп и сам постарается с ней не встречаться.

– Ключи все еще у вас, Пуаро, не так ли? – спросил я, когда мы подошли к дверям запертой спальни.

Взяв у него ключи, Джон открыл дверь, и мы все вошли внутрь. Адвокат направился прямо к столу, Джон последовал за ним.

– По-моему, все важные бумаги мать держала в этом портфеле.

Пуаро вынул из кармана небольшую связку ключей.

– Разрешите! Сегодня утром я из предосторожности его запер.

  25  
Предыдущая страница Следующая страница
×
×