Злючка

Король был сдержан со всеми, кроме своих любимцев, принц держался просто и доступно со всеми. Если у него и был недостаток — это чрезмерная любовь к дамам. Женщины вдвое старше принца вешались ему на шею, а он редко кому отказывал.

Графиня Данмор, однако, ухитрялась ускользать от Джейми, и такое поведение делало ее еще желаннее в глазах принца.

Шотландская знать, вечно недовольная, редко мирившаяся со своей участью, открыто предпочитала наследника королю, как раньше его братьев. Однако знатные дворяне и лорды пока еще не осмеливались выступать открыто. Кроме того, Джейми был слишком молод, несмотря на многочисленные похождения, всячески поощряемые врагами отца. Остальные дети короля были еще моложе, и никто не хотел регентства при несовершеннолетнем короле, памятуя об ужасной участи Бойдов. Шотландии нужен был сильный правитель, а Джеймс III несмотря на искреннюю любовь к искусству и наукам и способность сохранить мир, просто не годился на эту роль Арабелле нравился король — добрый и спокойный, хотя несколько нерешительный. Он с радостью согласился рассказать невестке об истории своей страны Каждый день, перед обедом, графиня Данмор приходила в личные покои короля в замке Стерлинг, обставленные покойным фаворитом короля Робертом Кохрейном, садилась у ног Джеймса и слушала его рассказы. Скоро Арабелла познакомилась с буйным и диким Малколмом Кэнмором и его королевой Маргаритой, причисленной церковью к лику святых. Именно добрая Маргарита Английская, потомок короля Альфреда, принесла в Шотландию первые ростки цивилизованной жизни и этим ослабила власть и влияние кельтов. Это было четыре столетия назад.

Два века спустя Уильям Уоллес из Элдерсли вошел в историю после жестокого порабощения Шотландии английским королем Эдуардом I. Уоллес, человек огромного роста, известный силой и мужеством, встал во главе борьбы за независимость против англичан. Он был взят в плен и принял мученическую смерть. Легендарная храбрость Уоллеса побудила шотландцев продолжить борьбу и избрать другого предводителя, Роберта Брюса. Дочь Брюса Марджери вышла замуж за Хая Стюарта, и от их брака произошли ныне царствующие Стюарты.

Арабелла была заворожена рассказами короля. Она не знала, что история обоих государств переплелась так тесно; и не вполне понимала причины глубоких и часто болезненных распрей между Англией и Шотландией, а теперь лучше осознала, почему король так желает мира с южным соседом. Англичане, объединившись давным-давно, теперь процветали, а Шотландия, разрываемая сварами и дрязгами, беднела и отставала больше чем на два века от Англии и других европейских стран.

Часто к королю и Арабелле присоединялся принц Джеймс.

Его любовь к отцу была, очевидно, любовью без уважения. Джейми не понимал стремления отца искать друзей среди простого народа, но принц не был снобом, хотя чувствовал себя неловко в присутствии любимцев короля — королевского врача Уильяма Шивиса и Уильяма Дифинстона, которого король возвысил от скромного служителя церкви до епископа Абердинскою собора. У этих людей не было ни власти, ни богатства, ни знатности. Принц являлся часто только для того, чтобы пофлиртовать с Арабеллой, которая против воли все больше поддавалась обаянию принца, правда, не одобряя его распущенности.

Как-то принц провожал ее в парадный зал замка Стерлинг после беседы у короля.

— Почему, — без стеснения спросил он, — ты не хочешь лечь со мной, Арабелла Стюарт? Разве я некрасив? Все дамы считают меня великолепным любовником.

Пораженная его дерзостью, Арабелла, невзирая на высокий сан, ответила в таком же тоне:

— Милорд! Я знаю, что женщины при дворе ведут себя непристойно, но я не из таких, потому что люблю мужа и чту его честь, как он чтит мою. Я считаю супружескую неверность тяжким грехом, хотя и желаю быть вашим другом. Если вы будете по-прежнему глупо и безрассудно преследовать меня, придется поговорить с мужем и вашей матушкой.

— Мадам, вы жестоки! — вздохнул Джейми Стюарт, прижав руку к сердцу.

— Милорд, не думайте завлечь меня нежными словами, — засмеялась Арабелла. — Я на вашу удочку не попадусь!

Принц остановился и, взяв ее за руку, произнес:

— Это не кокетство, мадам? Вы правду сказали? Значит, для меня надежды нет? — допытывался он, всматриваясь в нее, пытаясь найти хоть малейший признак поощрения.

— Я намерена быть верной мужу, ваше высочество, — спокойно ответила Арабелла.