Разум и чувства и гады морские

— Как жаль, что вы не знакомы с миссис Феррарс.

— Мне тоже очень жаль, — изумленно ответила Элинор, — но мы должны ненадолго оставить этот разговор и сосредоточить наше внимание…

Но Люси слишком увлеклась своими мыслями. Даже когда Элинор переломила весло о колено, намереваясь повторить фокус матери, которая таким образом убила другого морского змея по пути к Бартон-коттеджу, она продолжала рассуждать:

— Миссис Феррарс, конечно, пока еще не имеет ко мне никакого отношения, но может настать время — как скоро, зависит во многом от нее, — когда мы с ней станем ближайшими родственницами.

Все это девушка говорила, застенчиво опустив глаза, бросив на Элинор лишь один быстрый взгляд, чтобы проверить, какое она производит впечатление.

— Силы небесные! — вскричала Элинор, нацеливая удар веслом на приплюснутую голову Морского Клыка, равно потрясенная размером представшего перед ней чудовища и словами Люси Стил. — Что вы хотите сказать? Вы знакомы с Робертом Феррарсом? Возможно ли это?

Тем временем Морской Клык с легкостью увильнул от весла, беспомощно хлопнувшего о воду.

— Нет, не с мистером Робертом Феррарсом, я ни разу в жизни не встречала его. Я помолвлена с его старшим братом.

Элинор в немом изумлении повернулась к Люси, и в ту же секунду из воды вынырнула вторая голова чудовища, стократ приумножив ее потрясение. Первая голова зашипела, а вторая потянулась к ялику и обвила склизкой шеей Элинор за колени. Ахнув, та упала в воду и немедленно наглоталась густой жижи, окружавшей Морского Клыка огромной слизистой лужей.

— Не сомневаюсь, вы удивлены, — продолжала Люси, но замолкла, догадавшись наконец, что чего-то не хватает и в ялике сидит она одна. — Элинор?

Элинор, пойманная жутким Морским Клыком и задыхавшаяся в луже слизи, ценой невероятных усилий удерживала голову над водой. Ей вспомнились слова сэра Джона, которые он обронил однажды, будучи навеселе: некоторые гигантские морские твари питаются туманом, как младенцы — молоком матери. Видимо, не случайно в последние недели стояла удушающая погода — это ужасное двухголовое чудовище в сырости благоденствовало, набирая вес и готовясь напасть на людей.

Теперь это знание было для Элинор бесполезным, и она могла лишь надеяться, что ей поможет Люси, которая, наконец облегчив свою душу, обратила внимание на их незавидное положение. К немалому удивлению Элинор, выяснилось, что мисс Стил вполне способна справиться с такой задачей. В ее изящном походном сапожке обнаружился рыбный нож, который она и вонзила в змеиную шею, кольцом обвившуюся вокруг Элинор.

Первая голова Морского Клыка, не занятая попытками раздавить Элинор, потянулась к Люси и была уже на расстоянии броска, когда Люси с силой наступила на нее каблуком, отчего из ноздрей чудовища брызнула слизь вперемешку с кровью и голова отдернулась. Приободрившись, Люси снова принялась кромсать вторую голову, и вскоре Элинор очутилась на свободе — с каждым ударом ножа из раны на шее зверя лилось все больше крови и слизи, в которых обе барышни перепачкались с ног до головы. Наконец Морской Клык, раненный, но, очевидно, не смертельно, погрузился в пучину. Через несколько мгновений их утлая лодочка ткнулась носом о берег Бартонской бухты, и, задыхаясь от усталости, девушки упали на землю, словно пойманные рыбки, брошенные рыбаком на песок. Но не успела Элинор прийти в себя, как Люси возобновила свой рассказ:

— Я уверена, Эдвард и слова никому не сказал о нашей помолвке, ведь это такая тайна! Даже из моей родни об этом знает только Анна, и вам я, конечно, не должна была говорить, но я ничуть не сомневалась, что вы сохраните мой секрет, а без объяснений мои расспросы о миссис Феррарс, должно быть, казались вам такими странными! К тому же я не думаю, чтобы мистер Феррарс расстроился, что я доверилась вам, ведь я знаю, какого высокого мнения он о вашей семье, он почитает всех вас за сестер.

Несколько мгновений Элинор не произносила ни звука; тело ее все еще дрожало от перенапряжения и испуга, а душа страдала и того более от слов Люси. Наконец, взяв себя в руки, она заговорила с большой осторожностью и внешним спокойствием:

— Не позволите ли поинтересоваться, давно ли вы помолвлены?

— Уже четыре года.

— Четыре года!

От такой новости Элинор пронзила мучительная боль в спине, там, где ее сжимало чудовище.