Лавина (сборник)

В комнату заглянула Изабелла.

— Влюбился, — объяснил Гусаков происходящее. — На свидание идет.

— Да? — тихо и глубоко обрадовалась Изабелла, всматриваясь в Никитина, как бы ища в нем приметы избранности. — А почему такое лицо?

— Я боюсь, — сознался Никитин. — Мы с ней, откровенно говоря, почти не знакомы…

Гусаков открыл бар, налил полстакана виски. Протянул.

— Спасибо, — поблагодарил Никитин. — Только я не пью.

— А вам никто и не предлагает пить. Это маленький допинг. Как лекарство.

Никитин послушно выпил и закашлялся. Постоял в некоторой прострации, потом пошел — в той же самой прострации. Закрыл за собой дверь.

— Странный, — сказала Изабелла.

— Есть немножко, — подтвердил Гусаков. — Но способный. Любит науку, а не себя в науке.

— А почему бы тебе не назначить его на место Кошелева? — предложила Изабелла.

— А Кошелева куда?

— На пенсию. Или на повышение.

Гусаков посмотрел на жену, вернее, сквозь жену, обдумывая предложение.

— А не рано? — усомнился Гусаков.

— Человек все должен получить в этой жизни своевременно. Пока ему этого хочется. Вон на Кубе все министры молодые.

— Так то Куба, — раздумчиво проговорил Гусаков. — Там климат другой. Там бананы растут.

Никитин тем временем пересек двор. Решительно вошел в пятый подъезд. Поднялся пешком на третий этаж. Подошел к квартире двенадцать.

Постоял. Потом повернулся, так же решительно зашагал обратно.

На углу синими буквами было написано «Синяя птица» и под надписью нарисована птица, но какая именно — непонятно. Никитину было не до птицы. Он вошел в кафе и спросил официантку:

— У вас нет чего-нибудь немножко выпить? Грамм пятьдесят?

— У нас не распивочная, — высокомерно ответила официантка.

— Простите, а где ближайшая распивочная?

— В магазине.

Очередь в винный отдел была длинная, но текла довольно бодро, и Никитин довольно скоро предстал перед продавщицей Нюрой. На Нюре был синий берет, белый халат, и под глазом — давний, уже выцветший синяк. Может быть, Нюра разодралась с недисциплинированным покупателем.

— Скажите, пожалуйста, а у вас такие маленькие бутылочки есть? — спросил Никитин и, раздвинув большой и указательный пальцы, показал размер бутылочки.

— Мерзавчики, — подсказали за спиной.

— Да, мерзавчики, — подтвердил Никитин.

— Нет! — ответила Нюра, как бы обижаясь на невыполнимое требование.

— А чуть побольше?

— Чекушка, — подсказали за спиной.

— Да. Чекушка.

— Нет!

— Не задерживайте! — потребовали в очереди. — Тут люди на работу торопятся!

Никитин послушно отошел от прилавка. Остановился в растерянности.

— Может, скооперируемся? — спросил, подходя, благообразный господин с бородкой, похожий на члена Государственной думы. А может, и бывший член. — Мне тоже не нужно целой бутылки. Возьмем и разольем, кому сколько надо.

Никитин повернулся к Нюре.

— В очередь! — потребовали за спиной.

— Но я же стоял! Ведь я стоял? — спросил Никитин у Нюры, восстанавливая справедливость.

— Как очередь решит, — распорядилась Нюра.

Она сама ничего единолично не решала и была как бы частью текучего коллектива, именуемого «очередь».

Никитин махнул рукой на справедливость и встал в хвост.

— Какое безобразие! — привычно возмутился господин с бородкой. — Вот мне надо немножко спирта для компресса. А в аптеке без рецепта не дают…

И тут появился Федя.

На его лице и одежде отчетливо читалась вся его прошлая и настоящая жизнь.

— Давай возьму! — предложил Федя, дергая за пятерку, выступающую из пальцев Никитина.

Не дожидаясь ответа и, видимо, не нуждаясь в нем, Федя взял деньги и пошел в начало очереди.

— Бутылочку, Нюра! — Он протянул пятерку через головы.

— В очередь! — потребовала очередь.

— Для больного беру, — объяснил Федя и взял бутылку, так же через головы. Видимо, у него с Нюрой была своя мафия.

Отнес Никитину бутылку и рубль сорок сдачи.

— Пошли! — скомандовал он. — Стакан у меня есть.

Трое вышли из магазина.

По улице шли транспорт и пешеходы. Текла своя уличная жизнь.

— Давай во двор, — предложил Федя и первым направился под арку.

Остановились возле песочницы под детским грибом. Два мальчика дошкольного возраста строили из песка тоннель.