Дорогая Жасмин

— Да, — сказала королева. — Его сыновья сейчас уже были бы взрослыми. Какое несчастье! Убийц так и не поймали. Король грустно качнул головой.

— Бог все видит, Анни, и его наказание будет гораздо суровее земного. Он не потерпит, чтобы негодяям все это сошло с рук.

Супруги немного помолчали, вспоминая милую женщину Изабеллу Гордон, первую жену Джемми, и их сыновей. Наконец королева поднялась и, нагнувшись, нежно поцеловала мужа в лоб.

— Спокойной ночи, дорогой, — промолвила она. — Пусть Господь пошлет тебе крепкий сон.

Присев перед ним, она попятилась к двери.

— Сир желает почивать, — сказала она постельничему. — Приглядите, чтобы его не беспокоили, разве что в самом крайнем случае.

— Извольте, ваше величество, — промолвил молодой дворянин, открывая дверь королевских покоев. — Спокойной ночи, мадам.

— Спокойной ночи, — ответила она, не оглядываясь.

— Молодой Вилльерз ждет ваше величество, — прошептала леди Гамильтон, одна из фрейлин королевы. — Я провела его в кабинет.

— Прекрасно, Джейн. Поговорю с ним, а потом лягу. Я очень устала.

Королева пересекла салон и очутилась в маленьком, отделанном панелями кабинете, где перед камином сидел Джордж Вилльерз. Завидев королеву, он поспешно вскочил и поклонился.

— Итак, Стини, — произнесла Анна, сдержанно улыбаясь, — недолго осталось ждать, пока Сен-Дени отправится восвояси. Однако не стоит заговаривать об этом с королем. Пусть сначала отошлет маркиза. Сам знаешь, как непостоянен его величество!

— Буду нем как рыба, — заверил Джордж Вилльерз, сердце которого радостно забилось в предвкушении близкой победы. Уж он не разочарует короля, как Пирс Сен-Дени или Роберт Карр.

— Если станешь как следует вести себя, — продолжала королева, — и твоя преданность его величеству окажется безграничной, то, думаю, уже к Рождеству ты получишь титул виконта, Стини. Представляешь, как обрадуются граф Ратленд с дочерью?

— Недалек тот час, когда я буду куда знатнее Ратленда, — поклялся Джордж Вилльерз, сверкая темными глазами. Прекрасное лицо было непривычно сосредоточенным.

— Какой ты все-таки противный мальчишка, Стини, хоть и смахиваешь на ангела! Что ж, веди свою игру так искусно и впредь, — засмеялась королева Анна, — и ты поднимешься столь высоко, что окажешь огромную честь Ратленду, породнившись с ним.

— Нет, мадам, я все равно женился бы на Кейт, даже не имей она приданого, — покачал головой Джордж.

— Да, но как удачно, дорогой Стини, что она к тому же владеет огромным состоянием, — понимающе хмыкнула королева.

— Ваше величество, как всегда, правы, — усмехнулся Вилльерз.

И оба расхохотались.

Глава 11

— Она отказала мне! Прилюдно! Во всеуслышание! Глумилась! Сделала всеобщим посмешищем, Кипп! Эта сука должна быть наказана за наглость, и, клянусь Богом, я позабочусь об этом!

Маркиз Хартсфилд сорвал камзол, швырнул его на пол и жадно припал к большому серебряному кубку с вином.

— Ты знал, что шансов получить ее руку почти нет, — напомнил Кипп Сен-Дени. — Да, конечно, ты надеялся завоевать ее, но черт возьми, Пирс, следовало бы сообразить, что она слишком упряма и ни за что не передумает. Ты ведь не дурак, братец. Ну а что сказал король?

— Пообещал найти мне богатую молоденькую девушку, вернее, это посулила королева. Еще одна стерва, Кипп. Снюхалась с Джорджем Вилльерзом, и оба так и ждут моего падения!

— Жена с хорошим приданым, выбранная самим повелителем, не столь уж ничтожный дар, — попытался утешить брата Кипп. — Подумай, как весело мы позабавимся с ней!

Пирс осушил кубок и знаком велел Киппу налить еще.

— Развлекаться со знатной и, без сомнения, набожной девственницей? Какой ужас! Всего одна ночь, и она ни на что не будет годна. Сломлена и покорена. Что тут интересного? Жасмин Линдли — дело другое. Ее не так-то легко объездить. Страстная натура и к тому же весьма опытная любовница. Ни одна девственница не сравнится с такой!

— Но ты же не можешь отказаться от невесты, предложенной его величеством! — предупредил брат. — Она по крайней мере родит тебе наследника, а женщины для постельных утех всегда найдутся.

— Я попросил короля отдать мне сына Жасмин, — промолвил маркиз Хартсфилд. — Сказал, что если он хочет сделать меня счастливым, пусть назначит опекуном мальчишки.

— Да ты спятил! — воскликнул Кипп, потрясенный дерзостью брата.