Звездная бабочка

Итак, отсутствие оружия у жителей «Звездной бабочки» ни в малейшей степени не помешало убийце. Для совершения непоправимого ему хватило обычного кухонного ножа.

— В любом случае мы не сможем конфисковать все ножи с острым концом и заменить их на ножички с закругленным верхом, какие обычно дают детям…

Ив Крамер вспомнил фразу своего отца, Жюля: «Любовь — это не тот путь, по которому надо идти. Из-за любви можно убить, ею можно оправдать гнусные поступки. Единственный надежный путь — это следовать за светом».

— Что делать с виновником преступления? Посадить в тюрьму? Убить его? Простить ради поддержания общего спокойствия?

— Как вышло, что на стадии отбора кандидатов никому не удалось распознать склонность этого типа к насилию? — спросил Макнамарра.

— С первых дней полета этот человек был приятным в общении, работящим, он оптимистично смотрел на происходящее и по всем параметрам подходил для жизни в обществе себе подобных. Кроме того, он обладает особыми, ценными навыками.

— Он булочник, — подтвердил Адриан Вейсс. — И не просто какой-то захудалый пекарь, а лучший булочник города Парадиз.

Ив вспомнил восхитительные круассаны, которыми он лакомился каждое утро, и расстроился еще больше. Если вычеркнуть этого булочника из числа членов общества, придется есть менее вкусные булочки.

— Только этого нам не хватало… Я говорил вам: именно человеческий фактор хуже всего поддается управлению. Черт побери, почему?! Почему?! ПОЧЕМУ?!

Не сдержавшись, промышленник схватил со стола один из стаканов, наполненных водой, и со всех сил бросил его об стену, разбив вдребезги. После столь внезапного приступа гнева все присутствующие с тревогой переглянулись.

— Нужно примерно наказать его! — сказал Макнамарра. — Чтобы такое больше не повторилось. Где сейчас этот булочник?

— Заперт в собственном доме и рыдает там.

— Мы не можем простить его и отпустить на свободу. Ведь это будет означать, что в городе Парадиз можно убивать, не опасаясь наказания.

— Но казнить его мы также не вправе, потому что тем самым покажем, что наше общество функционирует по принципу «Око за око, зуб за зуб».

— Может быть, стоит заставить его больше работать — например, по ночам? — предложил Ив примирительным тоном.

Тут Крамер смутился, осознав, что сморозил глупость, поскольку булочники и так начинают свою работу до восхода солнца.

Джослин Перез предложила созвать народный суд — двенадцать присяжных, избранных слепым жребием. Так и сделали. Судебный процесс оказался коротким, потому что никто не знал, с какого конца подойти к решению проблемы. Суд приговорил обвиняемого к тюремному заключению. Обитателям «Звездной бабочки» пришлось довольно быстро построить здание темницы, чтобы разместить там осужденного. Тем не менее из-за этого преступления у всех людей возникло чувство, что их общество утратило невинность. На белой поверхности листа возникла первая черная точка.

Запертый в тюрьме булочник вечерами иногда начинал выкрикивать имя своей убитой подруги: «Я любил тебя, Люсинда! Я ТЕБЯ ЛЮБИЛ!»

Джослин Перез явилась в гости к Иву Крамеру в тот момент, когда он кормил Элоди из бутылочки с соской.

— Теперь мы превратились в обычное человеческое общество, такое же, как и все прочие. Я так разочарована! Все рухнуло из-за одного-единственного придурка.

— Нет. Это замечательно.

— Преступление — замечательно?

— А на что вы надеялись? Что у нас будет 144 000 ангелочков? Невероятно уже то, что мы не столкнулись с проблемами гораздо раньше. Перед нами по-прежнему стоит вопрос: как добиться соблюдения справедливости, не порождая озлобления в обществе?

Джослин Перез плохо понимала, к чему клонит конструктор.

— Неужели вы в самом деле верили в то, что на протяжении тысячи лет полета у нас не будет совершено ни одного преступления? — спросил Крамер.

— Возможно, нам не следовало разрешать употребление спиртного. Нужно было запретить его с момента старта.

— Тогда люди стали бы тайком получать алкогольные напитки путем брожения фруктовых соков. Это в порядке вещей. Им нужно как-то расслабляться. Даже у животных есть свои способы отдыхать.

Ив указал на Домино, который пожирал листы валерианы и, судя по всему, уже опьянел от чрезмерного пиршества.

— Мне кажется, мы должны установить на это категорический запрет, — заявила Джослин.