Ты, только ты

Нельзя отрицать — с некоторой выгодой и для себя самого. У него было столько любовных связей на раннем этапе его спортивной карьеры, что теперь он потерял к ним аппетит. Впрочем, и секс с Вэлери в последнее время доставлял ему мало радости.

Теперь он понимал, что они были несовместимы с первых дней знакомства, но меж ними заполыхал такой сексуальный пожар, что в его пламени меркло сознание. На первых порах Вэлери была очарована его грубой нетерпеливостью и яростной агрессивностью — теми качествами, которые позднее стали выводить ее из себя. Ее утонченное воспитание не позволяло ей примириться с простыми манерами паренька, выросшего в глухом углу Алабамы. Вскоре и он обнаружил, что она вовсе не стремится к созданию прочной и дружной семьи.

Ее гневные тирады меж тем стали затухать, и Дэн припомнил, что у него тоже имеется к ней кое-какой счет, который не худо бы предъявить.

— Я знаю, что ты во многом права, Вэл, но теперь передохни и выслушай меня. Если ты опять распустишь язык и дашь кому-нибудь интервью, подобное тому, что появилось в прессе на прошлой неделе, твоему адвокату перезвонит мой адвокат, и наш развод нельзя уже будет назвать дружелюбным.

Она отвела взгляд:

— Это была ошибка.

— Знаешь, что я вдалбливаю моим парням? Нет такой вещи, как ошибка, есть отсутствие предвидения. — Он всегда подавлял людей своими физическими размерами и довел эту привычку до автоматизма, поэтому инстинктивно приблизился к Вэл и навис над ней как скала. — Я не прихожу в дикий восторг, когда суют нос в мое белье, и вовсе не схожу с ума от радости, когда не кто-нибудь, а спортивный обозреватель в «Новостях дня» называет меня ограниченным психопатом.

Она нервным движением поправила волосы.

— Это было сказано не для прессы. Репортер не должен был этого публиковать.

— Начнем с того, что тебе не следовало допускать подобных высказываний. С этого момента, будь добра, на все расспросы о нашем разводе отвечай одно: «Не сошлись характерами». Иначе я найду на тебя управу.

— Ты говоришь так, словно хочешь меня запугать. — Она пыталась вспылить, но ей это не удалось, и он понял, что она чувствует себя виноватой.

— Я только напоминаю тебе, что множество мужчин в этом городе могут и не проголосовать за женщину, поливающую грязью бывшего мужа, которого, между прочим, они как-никак знают.

— Ну хорошо, я сожалею. В тот день я поговорила с тобой по телефону, и ты разозлил меня.

— Вэлери, я раздражаю тебя постоянно, нельзя же каждую нашу стычку превращать в повод для публичной тенденциозной исповеди.

Она попыталась переменить тему разговора:

— Я слышала, что похороны Берта прошли весьма нестандартно. — На губах Вэлери заиграла тонкая улыбка. — Все же Бог есть. И он каждому воздает по заслугам.

Дэн вовсе не собирался перемывать с ней косточки Берту, хотя бы потому, что был с ним знаком и пожимал ему руку. Берт нравился мужчинам, но не женщинам, и не о чем тут говорить.

— Это вовсе не забавно, Вэл. Человек умер, а его дочь превратила его похороны в цирк.

— Я слышала о ней всякие россказни. Как она выглядит?

— Шлюха высокого класса, только глупа как пробка. Совершенно никчемное существо.

— Она долгие годы была подругой Артуро Флореса. В ней должны быть какие-нибудь достоинства.

— Не могу представить какие, разве что те, которые прямо бросаются в глаза. Например — бюст. Берт говорил со мной о ней пару раз. Он до чертиков стыдился того, что прелести его дочурки выставляются напоказ всему свету.

— Флорес был великим мастером кисти. Берт ему не судья. Что может понимать в живописи человек, который носился с идеей оклеить золотыми ленточками промежности юных глупышек — поклонниц его команды.

— Ни одна из этих юных глупышек не была его дочерью. А реализация билетов действительно шла медленно. Она ощетинилась:

— Значит, и тебе эта идея пришлась по вкусу? Он вздохнул:

— Это была шутка, Вэл. Расслабься.

— Ты отвратителен. Твои шутки не знают границ.

— Я — отвратителен? Ну что ж… Давай поглядим на твои идеи. Например, на вчерашний спектакль с совращением малолетней. Заруби себе на носу, Вэл, если я и взгрел по твоей же просьбе твой зад, это не значит, что именно такой способ отношений между полами мне по нутру.

Она напряглась:

— Ты просто животное, Дэн. Тебе недоступны нюансы. Ты вел такую разгульную жизнь, что уже позабыл, что женщина — это нечто большее, чем сиська да писька.