— Совсем не возражаю. Когда я была моложе, сама курила.
Брэндон предостерегающе нахмурился.
— Насколько я знаю, у вас было несчастное детство, о котором лучше не упоминать, — шепнул он и повел ее к двери, открывающейся прямо в сад. — Поразительно, как блестяще удалось вам преодолеть все несчастья и недостатки вашего воспитания, не говоря уже о способности так долго терпеть этих янки.
Девушка улыбнулась и увлекла его на выложенную кирпичом, ярко освещенную бумажными фонариками дорожку.
«Этих янки»?
Она подумала об Элсбет, Фанни Дженнингс, Маргарет Стоктон и даже о миссис Темплтон и снова улыбнулась.
— Вы не правы. Не все они так плохи.
— А как насчет джентльменов? Что вы к ним испытываете?
— Некоторые довольно приятны, другие — нет.
Брэндон немного поколебался, прежде чем спросить:
— Вам уже кто-нибудь делал предложение?
— Я не приняла ни одного.
— Я рад, — кивнул он, и они, не сговариваясь, остановились. Непонятно, как это произошло, но его руки опустились на ее плечи. Кит ощутила дуновение ветерка, ерошившего волосы, и поняла, что сейчас Брэндон ее поцелует.
Он мягко привлек ее к себе. Кит знала, знала, что это случится. И что она позволит ему себя поцеловать.
Ее первый настоящий поцелуй.
Глубокая морщина пересекла лоб Брэндона. Он уронил руки и отступил.
— Простите, я едва не забылся.
— Вы хотели меня поцеловать.
— Как ни совестно признаться, это единственное, о чем я мечтал с той минуты, как увидел вас. Но мужчина, который силой навязывает знаки внимания даме, — не джентльмен.
— А если дама согласна?
Выражение его лица смягчилось.
— Вы так невинны, Кит! Поцелуи ведут к большим вольностям!
Кит подумала о Евином грехе, вспомнила лекцию о супружеских отношениях, которую обязаны были перед выпуском прослушать все старшие девушки.
Миссис Темплтон твердила о боли и долге, обязанностях и терпении. Советовала позволять мужьям делать в постели все, что заблагорассудится, каким бы неприличным и даже ужасным это ни казалось. Предлагала в это время читать про себя отрывки из Библии или стихи. Но так и не объяснила, в чем именно заключается первородный грех. Оставила простор для их неутомимого воображения.
Лилит Шелтон сообщила, что у ее матери была тетка, рехнувшаяся в первую брачную ночь. Маргарет где-то слышала, что при этом идет кровь. А Кит обменялась тревожными взглядами с Фанни Дженнингс, отец которой выращивал чистокровных коней на ферме неподалеку от Саратоги. Только Кит и Фанни видели, как вздрагивает и пятится кобыла, которую покрывает торжествующий жеребец.
Брэндон сунул руку в карман и вытащил трубку и потертый кожаный кисет.
— Не понимаю, как вы можете жить в этом городе. Не слишком похоже на «Райзен глори», верно?
— Иногда я думала, что умру от тоски по дому.
— Бедная Кит! Тяжело вам пришлось?
— Не так, как вам. «Райзен глори» по крайней мере уцелела.
Брэндон прислонился к ограде сада.
— Прекрасная плантация. Пусть ваш папаша не слишком смыслил в женщинах, зато лучше его хлопка не было во всей округе.
Он продул трубку, набил табаком, закурил и задумчиво взглянул на собеседницу.
— Хотите, скажу вам то, что не говорил ни одной живой душе?
Легкая дрожь прошла по спине девушки.
— Конечно!
— Всю свою жизнь я мечтал о «Райзен глори». Эта плантация куда лучше, чем «Холли гроув». Как жестока судьба, отдавшая лучшую плантацию в стране янки-авантюристу!
Сердце Кит отчаянно заколотилось, но разум взял верх и в голове зароились новые планы.
— Я собираюсь вернуть ее, — медленно выговорила девушка.
— Помните, что я сказал насчет самообмана. Не делайте тех же ошибок, что остальные.
— Это не самообман, — свирепо прошипела Кит. — С тех пор как попала на Север, я успела многое узнать, о деньгах. Золото — великий уравнитель. А у меня оно есть. Как только получу свое наследство, немедленно выкуплю «Райзен глори» у Бэрона Кейна.
— На это потребуется целое состояние. Кейн вбил себе в голову безумную идею. Хочет прясть свой хлопок прямо на месте. Строит прядильню в «Райзен глори» и уже выписал станки из Цинциннати.
Софрония не удосужилась ей ничего сообщить, но сейчас не время думать об этом. На карту поставлено нечто более важное.
Немного подумав, Кит объявила:
— У меня пятнадцать тысяч долларов, Брэндон. Этого хватит?
— Пятнадцать тысяч?!