День без вранья (сборник)

Старик (по-английски). Саймон, мне кажется, пора вмешаться.

Бессловесный слуга вынимает из-за воротничка салфетку, встает из-за стола и в два прыжка оказывается за спинами бойцов. Молниеносными движениями профессионала Саймон наносит противникам несколько ударов. Потом, ловко бросив их через себя, укладывает на пол, завернув руки за спину. Там они и остаются лежать, жалобно поскуливая.

МЕДПУНКТ КОРАБЛЯ. ИНТЕРЬЕР

Дима лежит на узкой металлической койке. Голова его перебинтована, на лице – пластырь. Молодая женщина в белом халате рассматривает его, покуривая сигаретку. Некоторое время они смотрят друг на друга.

Женщина. Вот законченный образ героя нашего времени. Вначале вступает в бой с бандитами, потом два часа блюет черной икрой. Вы съели ее недельный запас. Что это: жадность или самоутверждение?

Дима (мучительно раздвигая губы). Это не я.

Женщина. А кто?

Дима. Тот старик в кресле… Это долго объяснять. В общем, я живу вместо него.

Женщина. Интересно. И как вам вместо него живется?

Дима. Как видите… Сегодня ему хотелось икры и шампанского. Потом ему захотелось станцевать танго.

Женщина. Интересно, хотелось ли ему быть побитым?… Ведь били-то вас…

Дима со стоном садится на постели.

Женщина (продолжает). Господи, кто бы за меня пожил! Хотя бы денек. Устраивал бы каждый вечер промывание желудка пьяным, спасал бы утопающих в бассейне, лечил бы раны после драк…

Дима. Вам всем этим приходится заниматься? Кто вы?

Женщина. Оля, судовой врач. А находитесь вы сейчас в медпункте. Вообще-то по своей специальности я реаниматолог. Теперь решила уйти в плавание. Здесь хоть какие-то деньги.

Дима. Врачи, мне казалось, неплохо зарабатывают…

Оля. Это смотря какие врачи. Ко мне, например, больные всегда попадали в бессознательном состоянии. А как только приходили в себя и чувство благодарности начинало просыпаться в них, их переводили в другое отделение, где были другие врачи. Я в каком-то смысле была человеком с того света, а там деньги не платят.

Дима (улыбается). Дима. (Протягивает руку.) Похоже, мы с вами родственные души. Я тоже плыву за деньгами.

Оля (пожав протянутую руку). Только вы меня предупреждайте, когда вы – это вы, а не тот пожилой джентльмен, который дожидается вас на палубе!

КАЮТА БИЗНЕСМЕНА. ИНТЕРЬЕР

Жанна рыдает, упав на кровать. Подавленные телохранители сидят по углам. Бизнесмен нервно ходит по каюте, выкуривая сигарету за сигаретой.

Бизнесмен…Ты знаешь: единственное, что я не прощаю, – это ложь. Никогда не ври мне, слышишь? Никогда! Теперь я спрашиваю: откуда ты его знаешь? Скажи правду, и я тебе ничего не сделаю!

Жанна (сквозь рыдания). Я… уже говорила… Он режиссер, ставит спектакль с танцами – ты же знаешь, как я хочу быть актрисой! Меня… познакомили с ним несколько дней назад…

Бизнесмен. Кто?

Жанна. Я… не помню…

Бизнесмен (остановившись перед ней). Что он делает здесь?!

Жанна. Откуда я знаю! Наверное, отдыхает…

Бизнесмен (телохранителям). Не спускайте с него глаз. Слышите? Чтобы я знал каждый его шаг!

ПАЛУБА ТЕПЛОХОДА. НАТУРА

С первого взгляда старика не разглядеть – со всех сторон он окружен отдыхающими, которые, затаив дыхание, слушают его рассказ. Дима шагает к нему, прислушиваясь.

Старик…И тогда я выстрелил и попал ему точно в шляпу! Он так и остался стоять как вкопанный. Потом развернулся и ушел – и больше мы не виделись. Это было пятьдесят лет назад, но я помню все, как будто все это случилось вчера. (Заметив Диму.) А вот и мой юный друг, который пострадал за честь женщины!…

Дима. Нам надо поговорить. Немедленно.

РЕКА. НАТУРА

Солнце освещает теплоход, плывущий по реке.

КОРМА КОРАБЛЯ. НАТУРА. ИНТЕРЬЕР

Старик и Дима расположились в шезлонгах на корме. Отсюда виден бассейн, в котором плещутся отдыхающие. Атлетически сложенный молодой человек – Саймон – мастерски прыгает с вышки, сделав в воздухе сальто.

Старик. Итак, вы хотели что-то обсудить. Я вас слушаю.

Дима. Я, кажется, начинаю понимать, для чего я здесь. Не могу сказать, что мне нравится эта роль, но, если следовать вашей логике, кто платит, тот и музыку заказывает. Мне очень нужны эти деньги. Они мне нужны настолько, что я готов вытерпеть многое…