— А если примкнуть к меньшинству, придется все время париться?
— Именно, — мрачно подтвердила она. — Хотя, может, лишь так и получается жить по уму.
— Жить по уму, чтобы все время париться?
— В этом-то и проблема…
— Не стоит себя накручивать, — сказал Тэнго. — Все как-нибудь образуется. В любом классе найдется несколько ребят со своей головой на плечах.
— Да, наверное, — согласилась подруга.
И помолчала, задумавшись о чем-то своем. Прижимая к уху трубку, Тэнго терпеливо ждал, пока она соберется с мыслями.
— Спасибо тебе, — сказала подруга. Похоже, пришла к какому-то выводу. — Вот поговорила — и на душе полегчало.
— Мне тоже, — сказал Тэнго.
— А тебе от чего?
— От того, что с тобой поговорил.
— До пятницы! — попрощалась она.
Повесив трубку, Тэнго вышел из дома и отправился в супермаркет за продуктами. Нагруженный пакетами, вернулся домой, обернул овощи и рыбу пленкой, убрал в холодильник. И, слушая музыку по радио FM, начал было готовить ужин, когда телефон затрезвонил снова. Четвертый звонок за день — такое с ним случалось крайне редко. Раз пять-шесть в году, если не меньше. На этот раз звонила Фукаэри.
— Насчет-воскресенья, — сказала она безо всяких приветствий.
В трубке слышались гудки автомобилей. Долгие и настойчивые, будто водители жутко на что-то злились. Похоже, Фукаэри звонила из телефонной будки на большом перекрестке.
— В это воскресенье, то бишь послезавтра, я встречаюсь с тобой, а потом мы встречаемся с кем-то еще, — облек Тэнго ее мысль в человеческие слова. — Так?
— В-девять-на-синдзюку-голова-поезда-на-татикаву, — выпалила она все три координаты без остановки.
— То есть — Центральная ветка, первый вагон? — уточнил он.
— Да.
— А билет докуда брать?
— Докуда-угодно.
— Ладно, возьму что придется, а на выходе доплачу, сколько нужно, — догадался Тэнго. Очень похоже на правку «Воздушного кокона». — А далеко ли нам ехать?
— Что-сейчас-делал, — сказала она. Будто и не слыхала вопроса.
— Ужин готовил.
— Что-готовил.
— Ну, я один живу, по кухне особо не заморачиваюсь. Так, ничего серьезного… Поджарил морскую щуку. Приправил тертой редькой с соевым соусом. Заварил ми— со с луком и ракушками. Вместо салата — огурцы с ламинарией в уксусе. Рис с пекинской капустой. Вот, сейчас еще тофу достану и все это съем.
— Вкусно.
— Да ладно, — отмахнулся Тэнго. — Ничего по-настоящему свежего. И чуть ли не каждый день одно и тоже.
Фукаэри молчала. Похоже, в долгом молчании по телефону она не находила ничего странного. В отличие от Тэнго.
— Кстати! — нарушил он затянувшуюся паузу. — Сегодня я начал переписывать твой «Воздушный кокон». Ты, конечно, еще не согласилась, но времени осталось совсем в обрез. Если сейчас не начать — ни черта не успею.
— Это-тебе-комацу-сказал.
— Ну да. Начинай, говорит, прямо сейчас.
— Вы-с-ним-друзья.
— Да… Пожалуй.
О том, что людей, способных подружиться с Комацу, не сыскать на всем белом свете, Тэнго решил не упоминать. Слишком долгий разговор.
— Переписывать-получается.
— Пока да. И довольно неплохо.
— Слава-богу, — сказала Фукаэри.
Что-что, а это выражение явно не из ее лексикона. Или она и правда рада, что переписывать получается? Или просто не знает, как еще это выразить? Кто ее разберет.
— Лишь бы тебе понравилось, — сказал Тэнго.
— Понравится-не-бойся, — отозвалась она, выдержав паузу.
— Откуда ты знаешь? — удивился Тэнго.
Но Фукаэри ничего не ответила. Просто помолчала в трубку, и все. Очень многозначительно. Как будто предлагала Тэнго найти ответ самому. Но сколько Тэнго ни напрягал извилины, откуда у Фукаэри столько уверенности, догадаться не получалось.
— Я, кстати, хотел спросить, — нарушил он очередную паузу. — Ты что, действительно жила в общине и присматривала за козой? У тебя так здорово это описано, словно все случилось на самом деле. Вот я и подумал…
В трубке послышался кашель.
— Про-козу-не-хочу-говорить.
— Ладно, — сказал Тэнго. — Не хочешь — не будем. Я просто так спросил, не обращай внимания. Для писателя главное — то, что он написал. Никаких объяснений не требуется. Значит, встречаемся в воскресенье! У того, с кем я встречусь, есть какие-то требования к этикету?