Гарем

Он с нежностью притянул Сайру к себе. От него пахло потом и лошадьми.

— Как мне жаль Рудольфе ди Сан-Лоренцо! Будь у него такая жена, он подмял бы под себя всю Европу.

— Нет, мой Селим, я была бы обыкновенной герцогиней, только и всего. У Руди не было ни твоего дара предвидения, ни ясного разума. Я рожала бы ему детей, была бы для него вещью, а не человеком. Официально я твоя раба, но ты никогда не обращался со мной как с рабой. Ты любишь меня как женщину и уважаешь как человека. И несмотря на то что ты турок до мозга костей, ты признаешь за мной ум.

Сайра весело подмигнула. Селим был сильным и своевольным человеком, но частенько искал совета у своей бас-кадины.

— Недостойная рабыня! — хохотнул он. — Я восхищаюсь отнюдь не твоим сомнительным умом, а твоим спелым, как персик, телом! С этими словами он запустил руку ей под покрывало. Увернувшись, Сайра воскликнула;

— Мой господин! Что вы делаете? Разве станет благородный мужчина приближаться к женщине, даже не смыв с себя дорожную пыль?! Что подумают рабы?

— А к черту рабов… — прогудел принц и повалил жену на подушки.

В ту же секунду двери отворились, и на пороге появился слуга:

— Твоя ванна готова, мой господин.

— К черту ванну! — рыкнул на него Селим и перевел горящий взгляд на свою любимицу, которая, кусая губы, отчаянно пыталась сдержать смех. — Если ты сейчас будешь смеяться, я задушу тебя!

— Да, мой господин! — воскликнула Сайра и расхохоталась, будучи не в силах сдерживаться.

В следующее мгновение покои наполнил его собственный раскатистый смех.

Слуга стоял в дверях с открытым от изумления ртом, не зная куда ему деваться.

Наконец Селим, вытирая выступившие на глазах слезы, спросил.

— Сегодня вечером?

Сайра кивнула, очаровательно улыбнулась и вышла из комнаты.

Глава 25

Тогда они еще не знали, что следующий год будет последним для них годом, проведенным в безмятежном покое и радости. Но то была воистину счастливая пора, ибо Селим почти всю ее провел дома рядом со своей семьей.

Лишь время от времени он наведывался в Константинополь в сопровождении трех старших сыновей. Возвращались они оттуда, как правило, с восторженными рассказами о том, как быстро перестраивается столица и как радостно их приветствовали горожане.

Но чаще принц уезжал с сыновьями на охоту. Даже самый младший, Нуреддин, приобщался к этой забаве, тащась за остальными на лохматом маленьком пони, неуклюже растопырив толстые ножки.

Не забывал Селим и про своих дочерей, катаясь с ними подолгу на паруснике в бухте. За последнее время он сблизился с ними и каждую узнал получше. Хале, например, оказалась похожей на мать не только внешне, но и по характеру. Ее двойняшка Гузель была более задумчивой и чуткой. Самая младшая дочь росла шустрой и всегда умела добиваться своего. Михри-хан баловали, но, с другой стороны, ведь у Сарины было всего двое детей.

И все же любимицей отца стала Нилюфер. Она не была на него похожа, а от матери унаследовала лишь тонкую внешнюю красоту. Нилюфер была умна, обаятельна, независима и удивительно женственна. Она имела задатки вожака, и даже старшие сестры считались с ее мнением.

Вечера Селим проводил в обществе своей тетушки и кадин, забавляя их разными представлениями и разговорами. Порой во дворец приезжали гости из столицы или из отдаленных провинций. Селим иногда запирался с ними на несколько дней, никого к себе не допуская, И все было бы хорошо, если бы не одна неприятность. Принц Селим всегда слыл крепким, здоровым мужчиной, но с некоторых пор стал страдать от колик. А началось все с обычных расстройств пищеварения. Сайра посадила мужа на щадящую диету, и боли исчезли, но через несколько недель вернулись вновь. Не на шутку встревожившись, бас-кадина послала записку Хаджи-бею.

Спустя несколько дней во дворец Лунного света приехал Аладдин Сердет, придворный лекарь султана. Селим поначалу возражал, но потом все же дал себя тщательно осмотреть.

— Язва, — изрек Аладдин без всяких предисловий по окончании осмотра.

— Вздор! — рявкнул Селим. — Это болезнь слабых, а у меня за всю жизнь даже простуды не было!

— И тем не менее, ваше высочество, у вас язва. Между прочим, меня, человека, который знает вас с детства, не удивляет этот диагноз. Язва возникает вовсе не от физической немощности пациента, а, как правило, от длительного нервного напряжения. Вспомните, в какой обстановке вы росли и воспитывались. Просто у слабого человека язва открылась бы лет на пятнадцать раньше. Ну что ж… теперь нам остается только делать все, чтобы она у вас не обострялась. Посему я предписываю вам жидкую диету и постельный режим.