Пламя любви

Грациозно выпрямившись, Элинор направилась к скамье, тянувшейся вдоль огромного обеденного стола. Только румянец, окрасивший высокие скулы, выдавал ее внутреннее смятение.

— Я не хотела огорчать тебя, отец.

— Верю. Не надо нам с тобой ссориться.

— Матерь Божья! Ушам своим не верю! — взвизгнула Матильда. — Зачем только мы посылали тебя к сестрам в Берфорд? Отказывали себе во всем, берегли каждый грош. И каков результат? Ты вернулась еще более дерзкой.

— Я не хотела дерзить. Отец сам спросил, что я думаю о лорде Генри.

— И что я услышал? Старый, уродливый… от него дурно пахнет! — взорвался сэр Джеральд, грохнув кулаком по столу.

— А ты надеялся, что я солгу? Скажу, что рада предстоящему браку?

— Я надеялся на твое благоразумие — ведь у тебя нет приданого и ты не становишься моложе. Ты не принцесса Изабелла, а я не король Эдуард, чтобы позволить тебе ждать, пока появится мужчина, которого ты страстно полюбишь. Гастингс богат и мог бы заполучить любую наследницу. Но мы с ним товарищи по оружию, и он не смог остаться равнодушным к нашим стесненным обстоятельствам, потому и согласился жениться на тебе.

Как бы не так! Скорее он неравнодушен к ее гибкому телу, высокой груди и округлым бедрам. Лорд Генри буквально исходил слюной, когда клялся, что у них будет целая куча детей.

— Неужели нет другого претендента на мою руку? Кого-нибудь помоложе?

— Никого, кто заслуживал бы внимания, — отрезала Матильда, сверля падчерицу злобным взглядом. — Будь на то моя воля, не миновать бы тебе хорошей порки. Мы совершили большую ошибку, когда отправили тебя к Бланш Райзвуд. Хоть ты и кичишься своей добродетелью, всем известно, что творится у нее в замке…

— Матильда! Придержи язык! Не смей бросать тень на девушку, не имея на то оснований, — одернул жену сэр Джеральд. — И не забывай, леди Бланш — сестра нашей доброй аббатисы.

— Будто та без греха, — буркнула Матильда, припомнив отделанный мехом плащ и унизанные перстнями пальцы аббатисы — для христовой невесты непозволительная роскошь, о которой сама Матильда могла лишь мечтать.

— У вас нет причин сомневаться в моей добродетели, миледи. — Элинор смело встретила злобный взгляд мачехи.

Матильда никогда не питала к ней теплых чувств. Ее неприязнь лишь возрастала, по мере того как девочка, росла, превращаясь в красавицу, а Матильда, здоровье которой было подорвано частыми беременностями, старела и ожесточалась.

— Ладно, ладно, — поспешил вмешаться сэр Джеральд. — Если мои молитвы будут услышаны, святой Фома смягчит твое отношение к жениху и избавит тебя от грешных мыслей, — добавил он в угоду Матильде. — Бог свидетель, Элинор, ты выйдешь замуж за Гастингса, пока он не передумал. Конечно, служить принцессе Уэльской — большая честь. Но я почти уверен, что леди Бланш устроила все это исключительно для того, чтобы оттянуть время.

Элинор поразилась проницательности отца. Леди Бланш, у которой она прослужила весь прошлый год, добилась для своей подопечной места при дворе принцессы Иоанны в надежде, что либо сэр Джеральд, либо будущий жених передумают.

Элинор с восторгом приняла предложение. Еще больше она обрадовалась, когда леди Бланш взялась лично доставить ее к своему деверю, сэру Ричарду Тьери, который должен был препроводить послушниц из Берфордского аббатства в Гасконь. Поскольку путь лежал через Кентербери, утомительное путешествие само собой превратилось в паломничество в часовню Святого Фомы. Помимо аббатисы и ее высокородных подопечных, к пилигримам присоединились несколько состоятельных соседей. Паломники путешествовали группами не столько ради компании, сколько для защиты от разбойников, рыскавших по лесам и пустошам Англии.

Несмотря на неизбежную свадьбу, Элинор пребывала в радостном возбуждении от предстоящего путешествия в Бордо, где располагался королевский двор. Ни разу в жизни она не выезжала дальше Берфордского аббатства, находившегося в двух часах пути от ее дома.

— Думаю, она на коленях должна ползти в Кентербери и молить Бога, чтобы он избавил ее от дерзости и гордыни, — проворчала Матильда. — Но не мне это решать, а тебе, — она повернулась к мужу, — она твоя дочь.

— Вот именно. И хватит об этом. Ступай-ка лучше спать. Время позднее. Мне нужно поговорить с Элинор наедине.

Не решившись перечить мужу, чье выражение лица не предвещало ничего хорошего, Матильда неохотно удалилась.