Зеркало Кассандры

Это предсказание?

Цыганка оставляет ей визитную карточку с номером мобильного телефона.

— Просто позвони по этому номеру, когда почувствуешь, что ты готова.

Она уезжает на своей инвалидной коляске, вездеходные колеса которой скрипят, но без труда преодолевают грязь и кучи мусора.

Она опять обращается ко мне на «ты».

— Первый визит окончен, пригласите следующего посетителя, — громогласно объявляет Орландо.

Что Ким делает, почему его нет?

Человек в противогазе неуверенно подходит к ней, и Кассандра его узнает. Это Шарль де Везле. Орландо показывает ему на кресло, в которое он может сесть.

Он пришел в себя после несчастного случая, и хочет присоединиться к нам.

Вместо приветствия он протягивает Кассандре конверт, на котором написано: «Вскрыть на другой день после моей смерти».

Девушка достает письмо и читает:

— «…и Шарль де Везле нашел в почтовом ящике послание от своего погибшего друга. Сначала он решил, что это злая шутка, но потом вспомнил его любовь к розыгрышам и открыл конверт. Внутри оказалась записка, написанная почерком умершего. Тогда он решил прочесть ее и выполнить последнюю волю Даниэля. В ней говорилось, что Шарль должен любой ценой найти Кассандру и начать помогать ей, поскольку, если и есть ничтожная надежда, один шанс из тысячи, что мир не пойдет по дороге саморазрушения, то шанс этот олицетворяет сестра Даниэля. Однако, даже согласившись помогать Кассандре, Шарль не знал, где ее искать. Ответ на этот вопрос он также нашел в письме. GPS-навигатор в часах вероятности девушки по-прежнему подключен к Пробабилису. И с его помощью можно узнать, где Кассандра живет. После этого Шарлю де Везле останется лишь постучать в дверь, и девушка откроет ему».

— Тук-тук! — говорит старик, покашливая в своем противогазе.

Кассандра замечает его покрасневшие, полные слез глаза.

— Проблема в том, что Даниэль не знал, что у вас нет квартиры и что вы живете на свалке…

Он, видимо, дошел до свалки, не смог перенести зловония, отправился домой и вернулся уже с противогазом.

— Неужели запах может быть настолько отвратительным? — произносит он в пластиковую насадку.

Это защита, как у любого вида животных на грани вымирания.

— Просто невозможно, кажется, что у вас тут… какая-то блевотина гниет. Действительно ужасный запах. Настоящая мерзость!

Кассандра предлагает ему сесть на автомобильное сиденье напротив центрального костра. Он шумно дышит в своем противогазе, словно ему не хватает воздуха.

Наконец ему удается связать несколько фраз:

— Знаете, ваш брат на свой лад верил в песни майя. Он описал будущее, а мы теперь должны постараться его реализовать. В этом будущем я прихожу к вам, чтобы продолжить дело вашего отца и брата, которых больше нет с нами.

— Все складывается очень удачно, мы воссоздали Министерство Перспективного Прогнозирования, только неофициальное, — отвечает Кассандра.

— А почему здесь, среди отбросов?

— Достоинство свалки заключается в том, что она играет роль убежища. Мы находимся в заднице мира, никто нами не интересуется.

К ним с недоверчивыми лицами подходят Эсмеральда и Орландо.

— А это кто?

— Герцогиня Эсмеральда, президент республики Искупление, — представляется первая.

— Барон Орландо, министр охоты.

— Виконт Фетнат, — добавляет сенегалец, — министр здравоохранения.

— Еще одного не хватает, — говорит Орландо. — Где этот дурачок?

— Он как раз в Неофициальном Министерстве Перспективного Прогнозирования.

Все встают и направляются к хижине, на крыше которой растет деревце сливы. Ким Йе Бин расположился перед многочисленными, покрытыми разнообразными трещинами экранами. Окружающие его компьютеры тихо жужжат.

— Вот наше министерство. Маркиз — его страж.

— Привет, — произносит кореец, не поднимая головы.

— Не хочешь посмотреть повтор вчерашнего матча? — небрежно спрашивает Орландо.

Ким тычет пальцем в надпись на своей майке: «Когда я хочу отключить мозг — я включаю телевизор, когда я хочу включить мозг — я включаю компьютер».

— Афоризм Стива Джоба, создателя компьютерной корпорации «Apple», — уточняет он.

Впервые Орландо не решается упомянуть об антипоговорке. Он лишь негромко ворчит:

— Четверть-финал все-таки.