Наемник Его Величества

– Дура! – расхохотался оскалившийся кровосос голосом барона Чхивара Ба’лрана и швырнул в халине Мелисандру обмякшее тело слуги.

Хозяйку спас голем – эта нелепая помесь пингвина с ежом. Он врезался всем телом в жуткий снаряд, и они откатились в сторону. Халине Балтусаим тут же выпустила новую молнию, но вампир просто закрылся локтем, и светлая магия бессильно угасла.

– Дже-э-эк!!! – Визг Оливии перекрыл все звуки, отдавшись звоном в ушах. – Дже-э-эк! Йи-ии-и!!! – Она истошно вопила, вытягивая одну высокую ноту.

С пола поднялся арГуль и молча атаковал врага хозяев. Настя, которая заторможенно смотрела на происходящее магическим зрением, видела налившийся желтизной клюв и заострившиеся когти, украшавшие конечности голема. Барон Чхивар яростно зарычал и выхватил вороненый меч. Стремительный взмах, однако новая молния впивается в грудь вампира, и лишь самый кончик клинка задевает тело создания отца Мелисандры. Ба’лран отшатывается и даже припадает на одно колено, а арГуль валится с подрубленной лапой.

Успех оказался коротким, убийца легко метнулся вперед и разрубил голема. Лакристе его меч виделся языком первозданной Тьмы, смешавшейся с лепестками жгуче-белого, ощутимо мерзкого пламени. Оружие такое же проклятое, как и само порождение Бездны.

Следующим броском барон оказался подле Мелисандры и страшным ударом сбил ее на пол. Жезл укатился в угол комнаты, а сама халине сжалась в комок, отгородившись рукой с пламенеющим браслетом.

– Сильная игрушка. Жаль, заняться тобой времени нет. Обычно после моих ударов в луже крови лежат, а ты еще за жизнь цепляешься, – с тихим смешком сказал Чхивар и с торжествующей улыбкой повернулся к Насте. – Дорогая, я тебе еще не говорил, что от меня бессмысленно прятаться?

Лакриста почувствовала, как окружающий мир поплыл, глаза застлала чернота бессилия, а где-то внутри нарастала боль. И появление новых людей в комнате она уже воспринимала с трудом, точно смесь яви и кошмарного сна.

К новым противникам вампир отнесся более чем серьезно. Сначала он ощутил сжатую в кулак чужую ярость, и только потом – возникшего за спиной врага. Холодное, управляемое бешенство представлялось стрелком со снаряженным луком, который натянул тетиву до уха и теперь с хищным прищуром выбирал цель. В комнате возникло существо, едва ли не более опасное, чем древнее порождение Бездны.

С каркающим вскриком барон повернулся к входу и увидел двух человек, но только один был достоин внимания. Изуродованное лицо, окровавленный меч… Мирному горожанину или крестьянину он покажется жаждущим наживы головорезом, бандиту – матерым рыкачом из чужой стаи, но вампир видел гораздо глубже, как не умели ни рядовые колдуны, ни достигшие высот Искусства маги Истинные. Перед ним стоял опасный противник, не чурающийся Сил, кои многие именовали запретными.

Чхивар бросил косой взгляд на второго человека – им оказался телохранитель хозяйки дома – и вновь уставился на неизвестного воина. И внутренне содрогнулся, за короткий миг куда-то ушла проявившаяся, бьющая через край Сила, теперь закрой глаза, и перед внутренним взором возникнет пустота.

С глухим стуком в пол впился меч, выпустивший странный перевертыш, а его хозяин сложил перед собой из пальцев непонятную фигуру. И тут же опасность заставила барона пригнуться – над головой пронеслась тонкая цепь, в которой опасно светились искры магии. Не давая передышки, стремительный удар по ногам, и Чхивар глухо зарычал от раздражения. Приходится тратиться на такую ерунду! Отскочив к дальней стене, он чиркнул острым ногтем по груди и выкрикнул заклинание, прижав руку к ране. Пальцы сгребли возникшую щепоть мелких острых кристалликов и метнули ее в настырного врага. Между противниками точно мазнул кистью неопытный художник, и вращающий цепью охранник упал навзничь. На груди начала расползаться кожаная рубаха, обнажая отвратительное пятно из переплетения налитых черной кровью и гноем мельчайших сосудов.

А потом Ба’лран завыл от тоски, которая внезапно навалилась на его иссохшую, тронутую тленом и порченную Тьмой душу. Он, невообразимо давно предавший род человеческий ради могущества Тьмы, а затем изменивший и самой Бездне, оказался отрезан от пластов Нижнего мира, запретных со времен юности Торна. Крик вампира накатывал сметающим преграды потоком. Вылетело стекло в окне, выгнуло дугой раненого телохранителя.

– Как ты сделал это, смертный?! Как ты посмел сотворить такое?! – резко оборвав вопль, барон Чхивар обратился к единственному противнику. Тому тоже досталось от вампирьего рева, из правой ноздри бежала почти черная струйка, но он оставался на ногах.