Плутовки

– Будьте благодарны, мадам, что только рука, – угрожающе прошипел он. – И не смейте в моем присутствии упоминать об истории моей семьи.

– В таком случае, милорд, не смейте порочить мою! И не забудьте, что я родственница короля!

– Как же можно запамятовать, мадам? Разве вы позволите такое?! – издевательски хмыкнул он.

– Давайте поговорим на другую тему, – предложила она.

– Лошади? – осведомился он, подумав, что она сейчас на редкость красива. Неужели до сих пор невинна? Неплохо бы проверить... но даже если и нет, вряд ли он будет разочарован. Ни один мужчина не сможет ублажить Синару Стюарт, как он, Гарри Саммерс.

– Вы, кажется, собрались в Ньюмаркет? – небрежно спросила она. – Ваши лошади будут участвовать в скачках?

– Разумеется, – кивнул он, холодно улыбаясь. – И наверняка выиграют. Сам король вот уже два года пытается купить у меня жеребца-производителя. Специально для него я приобрел несколько чистокровных кобыл. Вам бы он понравился. Совершенно дикое, неукротимое чудовище. Вороной с белой звездой на лбу.

– У меня тоже вороной жеребец, – заметила Синара. – То животное, о котором вы упомянули, прибыло из поместья моего отца. Насколько я понимаю, вы купили жеребца, несколько раз выставляли на скачках и, когда никто не смог его побить, решили сделать производителем. Он происходит от коня по кличке Ночной Ветер.

Граф кивнул.

– А вы любите ездить верхом?

– Очень.

– В таком случае мы едем вместе в Ньюмаркет и завтра на прогулку тоже, – объявил он, удивляясь себе.

С чего это он вдруг пригласил ее? До этой минуты ему в голову не приходило просить женщину о чем-то подобном.

– Надеюсь, вы не из тех, которые считают, что женщина должна ездить только в дамском седле, на величаво выступающей лошади, – бросила Синара. – Я нахожу подобное занятие донельзя скучным. Я ношу мужские штаны и несусь во весь опор, милорд. Это куда более волнующе!

– Неужели? – рассмеялся он, коротко, резко, но все же рассмеялся.

– Именно, – подтвердила Синара. – Кстати, милорд, я пригласила вас на танец, следовательно, будем танцевать.

Она увлекла его туда, где уже выстроилась цепочка танцоров. Музыканты заиграли, и, к удивлению девушки, оказалось, что ее партнер с великим искусством и грацией выполняет необходимые фигуры. Странно, ведь она еще не видела, чтобы он танцевал. Обычно Гарри стоял у стены и предпочитал наблюдать.

Она улыбнулась, когда, сцепив пальцы, они проскользнули сквозь живой тоннель поднятых рук. Невозможно поверить, что ей так легко удалось возбудить его интерес! Ей стоило бы сделать это еще в прошлом году, вместо того чтобы изобретать сотни девических уловок и страдать от его равнодушия.

Музыка наконец смолкла, и они вместе отошли в сторону.

– Вы так же грациозны и легки на ногу, как его величество, – заметила Синара.

Граф остановился и, взяв ее за плечи, взглянул в глаза.

– В жизни не встречал столь бойкой особы, – с неожиданной хрипотцой заметил он. – Знаете, как я жажду овладеть вами, мадам...

Синаре показалось, что сердце сейчас вырвется из груди, но на лице не отразилось ничего, кроме легкой скуки.

– В жизни не встречала такого бесстыдного нахала, как вы, милорд. Если хотите получить сливки, купите сначала корову. Я слышала, что пока что вы не собираетесь искать себе жену. Я же со своей стороны должна выйти замуж, хотя бы ради спокойствия родителей. Вряд ли при подобных обстоятельствах будет так уж мудро флиртовать с вами.

Вместо ответа он наклонился и поцеловал ее в губы. Ощутив вкус его рта, Синара едва устояла. Граф провел костяшками пальцев по ее щеке.

– Обожаю, когда мне бросают вызов, мадам. И собираюсь поиметь вас прежде, чем кто-либо другой, в ком разгорится такое же желание. Надеюсь, вы это поняли?

Голова девушки кружилась так, что комната плыла как во сне, и все же она твердо ответила:

– Вы всегда выигрываете в карты, милорд? Я вот – всегда, как скажет вам всякий. Меня считают удачливой. Если вы тоже из той породы, значит, мы зашли в тупик. Впрочем, может, я посчитаю вас подходящим мужем и тогда поимею сама?!

– Нужно отдать вам должное, вы храбры, Син, – усмехнулся он. – Наговори я столько любой другой девице, та попросту свалилась бы в обморок. Правда, и вы немного побледнели.

– Я везде такая же бледная, милорд, – поддразнила она.

Указательный палец чуть оттянул ее корсаж.

– И вправду, дорогая Син. Белая и мягкая.