Назови меня неотразимым

Солнце, повиснув низко над горизонтом, огранило огнем суровый профиль. Последняя машина скрылась из виду, но Тед, словно забыв о существовании Мег, не шевелился. Не в силах больше выносить обреченное молчание, она заставила себя подойти к нему.

– Мне так жаль, – прошептала она.

Мег подняла руку, чтобы стереть кровь в уголке рта, но Тед перехватил ее запястье прежде, чем она коснулась его.

– Было достаточно горячо для тебя?

– Что?

– Ты считаешь меня бесчувственным, – сказал он хрипло, – будто я какой-то робот.

– О, Тед… я не это имела в виду.

– Поскольку ты королева драмы, только тебе одной позволено иметь чувства, не так ли?

Совсем не тот разговор, который должен был между ними состояться.

– Тед, я никогда не хотела, чтобы ты из-за меня столкнулся со Спенсом.

– Что мне оставалось делать? Спустить ему с рук нападение на тебя?

– Он не совсем напал на меня. Хотя не знаю, что бы произошло, не появись Хейли. Он…

– Я вспотел! – воскликнул Тед ни к селу ни к городу. – А ты утверждала, что я вообще не потею.

О чем это он? Она попробовала еще раз.

– Я купалась одна на реке, когда он появился. Я просила его уйти, но он не ушел. Это было отвратительно.

– И сукин сын за все заплатил. – Защитник схватил ее за руку. – Всего два месяца назад я собирался жениться на другой женщине. Почему бы тебе не дать мне поблажку? То, что ты предпочитаешь острые ощущения, не означает, что я обязан стремиться к тому же.

Мег зачастую могла читать его мысли, но не сейчас.

– Что ты подразумеваешь под «острыми ощущениями»?

Жесткий рот скривился в усмешке.

– Любовь.

Слово было сплюнуто с таким отвращением, словно вспенилось на губах. Мег отшатнулась и шагнула назад.

– Я бы не назвала любовь острым ощущением.

– А как бы назвала? Я был готов провести остаток жизни с Люси. Всю оставшуюся жизнь! Почему ты не можешь уяснить этого?

– Это я поняла. Но не понимаю, зачем мы говорим об этом именно сейчас, после всего случившегося.

– Разумеется, не понимаешь. – Гневное лицо побледнело. – Ты ничего не смыслишь в разумном поведении. Ты уверена, что отлично знаешь меня, но не знаешь обо мне ничего.

Еще одна женщина, льстившая себе мыслью, что разобралась в Теде Бодине…

Прежде чем Мег вернула беседу в правильное русло, он продолжил бессвязные нападки:

– Ты хвастаешься своей эмоциональностью. Отлично, большой чертов взрыв аплодисментов! А я не такой. Я предпочитаю осмысливать происходящее, и, если, по-твоему, это грех, тем хуже.

Тед словно начал изъясняться на неведанном языке. Она различала отдельные слова, но не понимала смысл речей. Почему они не говорят о роли, которую она сыграла в конфликте со Спенсом.

Он резко вытер ладонью кровь в уголке рта.

– Ты сказала, что любишь меня. А что это означает? Вот я любил Люси, и до чего глупо все обернулось.

– Ты любил Люси?

Она не верила в это, не хотела верить.

– Спустя пять минут после первой встречи я понял, что она та, которая мне нужна. Умная. С ней легко. Всерьез озабочена помощью ближним и на собственном опыте испытала, что означает жить на виду у всех. Она нравилась моим друзьям. Она нравилась моим родителям. Мы желали от жизни одного и того же. И я никогда так не ошибался. – Голос сорвался. – Ты ждешь, что я забуду все это? Предлагаешь щелкнуть пальцами и отбросить прошлое подальше?

– Это несправедливо. Ты вел себя так, словно Люси для тебя не имела значения. Казалось, она тебя не заботила.

– Еще как заботила! То, что я не вещаю широко о своих чувствах, не означает, что я их не испытываю. Ты сказала, что я разбил твое сердце. Ну, а она разбила мое.

Пульс бился на его горле. Она чувствовала боль, словно от избиения. Как она могла так обмануться? Она же была убеждена, что он ничуточки не любит Люси, а оказалось все наоборот.

– Хотела бы я вовремя разобраться, – услышала Мег свой ломкий голос. – Я просто не понимала.

Тед пренебрежительно отмахнулся:

– А потом появилась ты. Со всей неразберихой и бесконечными претензиями.

– Я ни разу ничего не требовала! – запротестовала Мег. – Это ты командовал с самого начала. Приказывал, что я должна делать, а чего не должна. Где мне работать. Где жить.

– Кого ты дурачишь? – выпалил он. – Все в тебе – требование. Большие глаза – минуту синие, а потом зеленые. Как ты смеешься. Твое тело. Даже татуировка дракона на заднице. Требуешь от меня всего, а потом изгаляешься над полученным.