— Да нет же, давай снова, все получится.
— Очень жаль, Джеймс. Слишком мало людей чувствительны к гипнозу, меньше двадцати процентов населения, согласно этой книге, и ты к ним не принадлежишь. Тебе этого не дано. Гипнотизируемый должен быть заинтересован, чтобы все получилось, потому что именно он делает всю работу. Гипнотизер только показывает ему, что он способен войти в это состояние.
Тринадцатилетний Вилли вызывается добровольцем для новой попытки. Он зажмуривает глаза с тем большим упорством, что его старший брат провалился, и хочет доказать сестре, что уж он-то «гипнотизируем». Как если бы это был почетный титул.
— Ты твердый, как доска, — чеканит Натали монотонным голосом. — Все твои мускулы окаменели, ты не можешь шевельнуться.
Мальчик сжимает кулаки, зажмуривает веки, напрягается и судорожно сжимается.
— Ты твердый, жесткий, сухой, ты теперь кусок дерева…
Натали делает знак Джеймсу встать за ним и заявляет:
— Ты доска, а раз ты доска, ты сейчас упадешь назад.
Вилли, прямой и негнущийся, начинает падать назад. Джеймс хватает его за плечи, а Натали за ноги. Они кладут его голову на один стул, а ноги на другой. Ничто его не поддерживает, однако он не падает.
— Получилось! — восклицает Джеймс, потрясенный.
— В книге сказано, что тело настолько твердое, что на нем можно сидеть.
— Ты уверена? А мы ему позвоночник не сломаем?
Девочка забирается на своего неподвижного брата, и он не прогибается. Она встает ему на живот. Джеймс осмеливается присоединиться к ней. Подростки восхищены своей проверкой, что «Гипноз для всех» работает.
— Человеческое сознание таит в себе неизвестные силы, — возбужденно восклицает Натали. — Теперь давай поставим его на место.
Они снова берут Вилли за ноги и плечи. Его глаза по-прежнему закрыты, а тело твердое.
— Теперь я начну обратный отсчет, и, когда дойду до нуля, ты придешь в себя, — объявляет Натали.
Три, два, один… ноль!
У Вилли ничего не движется, ни тело, ни веки. Игра явно становится менее смешной.
— Ничего не понимаю. Он не просыпается, — беспокоится Натали.
— Он, наверное, умер. Что же мы скажем родителям? — тоскливо говорит Джеймс.
Девочка нервно берет книгу.
— «Если субъект не просыпается, снова начните обратный отсчет очень уверенным тоном и громко хлопните в ладоши, сказав ноль».
Они снова начинают отсчет, громко хлопают в ладоши, и на этот раз их «гипнотизируемый» брат открывает глаза.
Облегчение.
— Что ты чувствовал? — спрашивает гипнотизерка.
— Ничего, я ничего не помню. Но было скорее приятно. А что произошло?
Рауль Разорбак делает сомневающееся выражение лица. Что до меня, то мне кажется, в этой Натали Ким действительно что-то есть. Я подробнее исследую траекторию ее прошлого. До этой жизни кореянка была танцовщицей на Бали. Она утонула.
До того она прожила много других артистических жизней: барабанщица в стране Берег Слоновой Кости, художница-миниатюристка на Мальте, скульптор по дереву на острове Пасхи. Когда я был человеком, я не особенно верил в реинкарнацию. Меня удивляло, что все люди видели себя в прошлом военачальниками, исследователями, художниками, звездами, куртизанками или священниками. Короче, героями исторических книг. Если учесть, что до 1900 года девяносто пять процентов населения было занято сельскохозяйственными работами, это может показаться удивительным.
Я отмечаю, что между двумя жизнями Натали Ким, как правило, проводила много времени в Чистилище.
— Почему ей требовалось столько времени для реинкарнации?
Рауль предлагает свое объяснение:
— Некоторые души нетерпеливы и расталкивают толпу локтями, чтобы как можно скорее предстать перед трибуналом. Другие не торопятся, ты сам это видел.
Я вспоминаю, что действительно встречал в оранжевом мире души, которые двигались к своему суду безо всякой спешки, как-то неторопливо.
— Для некоторых этот путь занимает века и века. Для других — как только одна жизнь закончена, хоп! И они снова спешат на ринг, чтобы попробовать получить главный приз и выйти из цикла реинкарнаций. В предыдущих жизнях Натали это наверняка испытала. Так что она теперь не торопится получить новую оболочку из плоти.
Рауль сообщает, что Натали уже была реинкарнирована сто тринадцать раз и что в конечном счете у нее было только восемь интересных жизней.