Мы, Боги

Второй канал: мальчика (который был бесстрашным русским солдатом Игорем) теперь зовут Теотим.

Он тоже ест, но с большим аппетитом. Он говорит, что не хочет больше риса и рыбы в соусе. Мать, однако, подкладывает ему еще, заявляя, что нужно есть, чтобы расти. Я доволен, что новая мать его не мучает, как те, что были в предыдущих кармах. Она не только его хорошо кормит, но и когда он худо-бедно все доедает, встает и покрывает его влажными поцелуями. Отца это не интересует, он читает газету. За окном я вижу море и синее небо. В целом декорации напоминают Олимп.

Мать приносит мороженое, потом конфеты.

Наевшийся досыта, Теотим вылезает из-за стола. Он хватает пластмассовый револьвер и начинает стрелять из него стрелами с присосками (реминисценция бывшего Игоря?). Внезапно он целится в зеркало, подходит к нему и начинает играть, угрожая своему отражению. Он стреляет.

Третий канал: маленький африканец Куасси Ку-асси (который был раньше прекрасной американской топ-моделью Венерой) только что поел. Он роется в шкафу и находит зеркало. Ему нравится смотреться в него. Он показывает язык, гримасничает и давится от смеха. Старшая сестра приносит мангуста, что-то вроде большой крысы, которого она сажает ему на руки. Они вместе гладят зверька, потом она тянет его наружу играть в кустах в прятки вместе с их восемью братьями.

Бывшие клиенты меня умиляют. Венера считала свою предыдущую жизнь слишком искусственной и захотела вернуться к природе. Поэтому она выбрала Африку и джунгли. Жака всегда притягивал Восток. Он наверняка попросил изменить пол, чтобы лучше исследовать свою сторону «инь». Что касается Игоря, он хотел противоположности своей предыдущей матери. Бывший ребенок, которого били, стал избалованным.

Каждый должен исправлять свой кармический невроз в новом теле. Я думаю о психоаналитиках, которые считают, что можно исправить душевные проблемы, вернувшись в детство. Если бы они знали, что вернуться нужно гораздо дальше… Намного дальше.

«Не нужно представлять душу в теле, но, напротив, тело в душе, — утверждает учение Эдмонда Уэллса. — Душа, великая как гора, лежит на теле, маленьком как камень. Душа бессмертна, тело эфемерно».

Я смотрю на себя в зеркало. Сколько мне было лет, когда я умер в последней жизни смертного? Я приближался к сорока. У меня были жена, дети, я был взрослым. Я внимательно изучаю собственную физиономию и замечаю, что в лице что-то изменилось. Я не такой напряженный. Я более мягкий. Отсутствие сомнений, денег, пары, налогов, каких бы то ни было семейных обязательств, проблем с машиной, квартирой, отпуском, наследством удалило несколько морщин. Здесь у меня ничего нет и, избавленный от этого веса, я чувствую себя легким.

В сравнении с тем, с чем мне приходилось сталкиваться на «Земле 1», мои истории с Афродитой, загадкой, работой бога-ученика, исследованием вершины горы кажутся мне детскими играми.

Я решаю лечь спать. Не забыть поставить крест заряжаться до того, как я засну. В этом волшебном мире они даже не додумались сделать крест, который бы заряжался сам по себе.

Наконец я закутываюсь в покрывало, сжимаю подушку и опускаю веки, как коммерсант опускает решетку, чтобы закрыть магазин. Но они поднимаются сами по себе.

А завтра кто у нас профессор?.. Ах да.

Гефест. Бог огня и кузнечного ремесла.

У меня мгновенное озарение.

А что если все эти истории были лишь сном?

Мне снилось, что я танатонавт.

Мне снилось, что я ангел.

Мне снилось, что я бог-ученик.

Когда я проснусь, я буду нести свой нормальный тяжелый груз, я обниму свою нормальную семью и потащусь на свою нормальную работу врача в больницу.

Я вспоминаю этот ужасный отрывок из Энциклопедии: «А что если Земля („Земля 1“?) единственная и уникальная обитаемая планета во вселенной»… Тогда я осознал, что всегда смутно верил в инопланетян.

На самом деле даже самые скептичные и атеистич-ные земляне живут с верой. Просто потому, что это приятно. И, возможно, именно благодаря этим верованиям существуют ангелы, боги и инопланетяне. Даже если все это не так.

«Реальность — это то, что продолжает существовать, когда перестают в это верить».

Завтра я рискую получить прямо в лицо эту нормальную реальность.

Я пойму, что это приключение было просто сном.

Я вспомню сон про Империю ангелов и про Олимп и скажу себе: «Как жаль, что это не правда».