Царица Пальмиры

— Да будет так, как сказала царица! — произнес нараспев Марий Гракх.

— Благодарю вас всех за то, что пришли! — сказала Зенобия. — Совет распущен. Лонгин и Марк Бритайн, останьтесь!

Спокойной ночи!

Как только все ушли, Зенобия расплакалась. Лонгин отпустил охрану и, повернувшись к ней, увидел, как царица обхватила руки Марка Бритайна. Это его нисколько не удивило. Несколько минут она всхлипывала от горя, и Лонгин слышал, как римлянин нежно утешал ее. «Какое же она необыкновенное создание, — подумал он. — Ни разу она не позволила себе ни минуты слабости. Она тверда и решительна, даже безжалостна, взяв на себя ответственность за очень опасную ситуацию. Она просто изумительна!»

Когда боль начала утихать, Зенобия внезапно осознала, что находится в кольце чьих-то теплых рук. Под своей щекой она ощутила твердую грудь, в которой ровно стучало сердце. Для ее смущенной и оцепеневшей души это было отдохновение, и она еще крепче прижалась к ней. Она так устала, так ужасно устала! Ее ноги подкосились, и в этот момент она почувствовала, что ее поднимают. Марк Бритайн взглянул на Лонгина, прося помощи.

— Следуй за мной! — сказал тот. — Здесь поблизости есть спальня для гостей. Если мы пойдем в апартаменты царицы, старая Баб и все остальные служанки начнут суетиться.

— Я останусь с ней. Если она проснется в незнакомом месте, это может испугать ее, — сказал римлянин.

Лонгин чуть было не рассмеялся во весь голос, когда Зенобии приписали такую слабость. Ну что ж, пусть римлянин помечтает!

— Да, так будет лучше, Марк Бритайн! — ответил он и повел Марка в комнату, предназначавшуюся для официальных гостей.

— Я оставлю вас. Мне нужно позаботиться о юном царе и о его брате, — Лонгин поспешил прочь.

Марк осторожно положил Зенобию на кровать, придвинул стул и сел. Долгое время он пристально смотрел на Зенобию. Как она прекрасна! Ее кожа! О боги, она безупречна, совершенна! Более прекрасной кожи нет даже у самой Венеры! Марк нерешительно протянул руку и коснулся ее. Осмелев, он позволил себе провести пальцами по ее лицу, шее и плечу. Он благоговейно ласкал ее округлое плечо, восхищаясь его дивной пропорциональностью. Казалось, его рука двигалась сама собой. Она скользнула вниз, миновала вырез фиолетовой столы Зенобии и охватила ее теплую полную грудь. Марк чуть было не вскрикнул во весь голос от той приятной муки, которую испытал при этом, и отдернул руку прочь, словно наткнулся на раскаленные угли.

Он взглянул на свою руку с внезапным отвращением. Что же он за человек, если пытается воспользоваться потерявшей сознание женщиной?! Женщиной, которая только что потеряла мужа, которого любила! Неужели его любовь к ней лишила его разума? Он закрыл лицо руками и застонал от стыда. Потом до его ушей донесся ее голос:

— Марк Бритайн, что все это значит?

Он медленно поднял голову, и тут его голубые глаза встретились с ее глазами — серыми в золотистых крапинках. Долго-долго они пристально смотрели друг на друга, пронзая взглядом. Потом он наклонил голову, и его губы встретились с ее губами в глубоком и жгучем поцелуе, в поцелуе, которого он так давно ждал.

Только одна простая мысль пришла в голову Зенобии: случилось то, чему суждено случиться. И когда его жадные губы приникли к ее губам, а ее губы ответили на его поцелуи столь же пламенно, ей с поразительной ясностью открылось, что именно этого мужчину она ждала всю свою жизнь. «Как же это могло случиться, — думала она с удивлением. — Как?» Этот вопрос быстро промелькнул у нее в голове, и она отдалась чуду его объятий. Его поцелуи становились все более пламенными, и она почувствовала, как он дрожит от подавляемой страсти. Она подняла руки и крепче прижала его к себе. Ее грациозные, сильные руки ласкали его шею, пальцы перебирали его густые каштановые волосы. Она скользила пальцами сквозь их мягкий шелк, ощущала на своих губах его язык. Он нежно побуждал ее позволить ему это первое, самое интимное объятие, и без всяких колебаний она покорно согласилась. Бархатный огонь наполнил ее рот. Он исследовал, изучал и ласкал его с бесконечной нежностью. Первая волна тепла разлилась по ее телу, и она задрожала от восторга. Закончив свои исследования, Марк поцеловал уголки ее рта. Потом его губы двинулись к мягкому местечку у нее под ухом и дальше, вниз по ее тонкой шее к ямочке на границе между плечом и шеей. Там Марк на мгновение спрятал лицо, вдыхая естественный запах ее тела, смешивавшийся с гиацинтовым ароматом духов.