Возлюбленная

– А меня зовут… Том, – сказал Морган.

– Я скитаюсь по дорогам всю весну и лето. – Фокусник задумчиво покачал головой. – Похоже, я не в добрый час надумал возвращаться в Лондон.

Морган с пониманием кивнул головой, не испытывая ни малейшего желания разговаривать. Однако его случайный товарищ оказался на редкость словоохотливым. Он говорил один за двоих, и его вполне устраивало видеть в Моргане спокойного слушателя.

– В хорошую погоду бродить по дорогам довольно приятно, но тяжело, когда наступает осень. Тогда я отправляюсь в Лондон, – продолжал свой рассказ мужчина. – Терпеть не могу спать в холодном фургоне. К тому же фокусник должен иметь ловкие, гибкие пальцы. Понимаешь?

Фокусник сделал глоток, потом обтер горлышко и протянул бутылку Моргану.

– Лучший портвейн в мире. А главное, эта бутылка досталась мне даром, – сказал он с улыбкой. – В порту я наткнулся на целую корзину с этим вином. Правда, большинство бутылок оказались разбитыми, но кое-что уцелело.

Взяв в руку бутылку, Морган поморщился от боли. Видимо, он сильно сжег ладони. Неловким движением он приблизил бутылку ко рту.

– Осторожнее, – предупредил его фокусник. – Я вижу, ты здорово повредил руки.

– Да, спалил ладони, когда поднимал тлеющую балку, – сказал Морган.

Калеб покачал головой.

– Твое счастье, что не надо зарабатывать на жизнь такими трюками, как мне, – заметил он. – Никогда не видел подобного пожара. Только Богу известно, когда они сумеют обуздать огонь. – С этими словами он пожал плечами, потом добавил: – Впрочем, для меня это не имеет особого значения. Где-нибудь пристроюсь до начала представлений. Для людей моей профессии Лондон – самое подходящее место. Здесь полно фокусников, акробатов, укротителей диких зверей, бродячих артистов.

Морган снова кивнул головой и отхлебнул вина. Портвейн действительно оказался превосходным. Он утолил жажду и прочистил глотку от кислого привкуса дыма.

Фокусник подтолкнул к нему широкую корзину с пирогами.

– А теперь отведай пирогов. В них великолепная начинка из свинины, угрей, говядины и почек. Я могу есть их, не переставая. Кстати, эту корзину я прихватил в каком-то ларьке в Истчипе. Огонь подобрался совсем близко к лавке, вот я и подумал, что лучше взять это добро с собой, чем позволить ему превратиться в пепел.

Морган откусил кусок пирога и только тогда ощутил, насколько он изголодался.

– Я всегда неплохо устраиваюсь в Лондоне, – продолжал Калеб. – Здесь полно расточительных людей. До весны я живу спокойно, но потом наступает время снова трогаться в путь. Я начинаю обходить все ярмарки – от Лондона до Лендз Энда.

– Надеюсь, этим летом все сложится удачно для вас, – сказал Морган.

– Я тоже надеюсь. Могу сказать без хвастовства, что свое ремесло я знаю хорошо и зарабатываю на хлеб. Но раньше, когда правил Кромвель, мне приходилось туго, как и всем артистам.

– Я слышал об этом.

– А что, разве ты сам в это время не был в Англии?

– Я был тогда в Вест-Индии, – сказал Морган, доедая пирог.

– Бери еще, – предложил Калеб. Поблагодарив его, Морган принялся за другой пирог.

– Эти круглоголовые обращались с такими, как мы, хуже, чем со зверями. До чего же они были жестоки с жонглерами, дрессировщиками, акробатами. А спрашивается, за что? Ведь мы развлекали людей, мы позволяли им забыть на время про свои беды. Разве это преступление?

– Мне приходилось слышать еще более страшные вещи о тех временах, – сказал Морган с горькой усмешкой.

– Я сам много чего понаслушался, пока сидел в тюрьме в Солсбери. Чего только я не пережил. Меня привязали к позорному столбу, чтобы зеваки бросали в меня гнилые фрукты и дохлых кошек, жгли каленым железом. Вот смотри, на теле остались отметки.

– Почему же вы не нашли себе более безопасное занятие? – спросил Морган, возвращая бутылку фокуснику.

Тот сразу сделал большой глоток.

– Показывать фокусы – это моя профессия, а дороги заменяют мне родной дом, – с гордостью объяснил артист.

– Ваши родители тоже были фокусниками?

– Нет. У моего отца была небольшая, но вполне приличная гостиница, которая приносила неплохой доход. Но он отличался жестоким нравом, и у него была слишком тяжелая рука. Если бы я не ушел из дома, сейчас все хозяйство по наследству могло бы перейти ко мне.

Он повел плечами и продолжил рассказ:

– Однажды у нас остановился один фокусник и попросился на ночлег. Так вот, он и познакомил меня со своим мастерством. Он многое порассказал о бродячей жизни фокусника. То, что я услышал, показалось мне более привлекательным, чем скрести полы в пивной или носить посуду с кухни. Поэтому, когда он сказал, что ему нужен молодой помощник, который бы бил в барабан и созывал народ, я решил уйти с ним.