Возлюбленная

– В Корнуолле? – спросила она. Несмотря на все старания, она не могла скрыть горечи.

– Пока это единственная возможность для нас. Я приеду к тебе в Равенсклифф, как только смогу.

Резким движением она высвободилась из его крепких объятий. Значит, она должна отказаться от своего плана, который вынашивала во имя лучшего для них обоих будущего?

– Морган, нет! Я не могу ехать в Равенсклифф. Во всяком случае, сейчас. Я должна остаться здесь, в Лондоне.

В глубине его сузившихся глаз мелькнуло подозрение.

– Не можешь? Из-за Джеффри Уоррингтона? Дизайр вскочила и отпрянула от него, словно ее ударили палкой.

– Как ты можешь думать так сейчас, после всего, что было между нами?

– А что мне еще остается делать? Ты говоришь сначала, что для тебя не имеет значения, где мы будем встречаться, а потом уверяешь, что должна оставаться в Лондоне. Если дело не в Уоррингтоне, то что же еще может удерживать тебя здесь?

Железный обруч на мгновение сдавил ей горло так, что она не могла выговорить ни слова.

– Ответь мне, кто мешает тебе уехать? – Ревность взыграла, голос его дрожал от гнева.

– Король Карл.

Невольно вырвавшиеся слова вызвали недоумение у него на лице. Он уставился на нее широко раскрытыми глазами.

– Да поможет тебе Иисус! Ты понимаешь, что говоришь? Что общего у его величества с тобой? – Тут он замолчал, выжидательно глядя на нее. Потом задумчиво произнес: – Хотя ты сказала, что танцевала с ним…

– Да. На балу. Я поехала туда с тайной надеждой познакомиться с королем, чтобы уговорить его встретиться со мной. – Она волновалась, и вместо последовательного рассказа Морган слышал торопливые бессвязные слова. – Я с трудом поверила своим ушам, когда он дал мне обещание… Теперь нам может улыбнуться удача… Он сказал, что мы снова увидимся и тогда…

– Теперь мне понятно, почему ты не хочешь покидать Лондон. Тебе предстоит встреча с его величеством. Это действительно счастье для тебя.

– Для нас. Наберись терпения и послушай меня.

Зная нетерпеливый характер Моргана, она наспех пересказала ему свой разговор с королем по поводу личной аудиенции.

– С тех пор, как он вернулся в страну, у него нет свободного времени. Он просто не успевает отбиваться от просителей, – говорила она. – Но он уверял меня, что не забудет о своем обещании. Я тоже думаю, что он помнит о нем. Я встречусь и расскажу ему все. Пусть он узнает, как ты поддерживал его отца, как тебя выгнали из Пендаррена и все остальное.

– Ты лишилась рассудка.

– Нет. Я хочу помочь тебе. Я хочу вымолить прощение для нас обоих.

Голос Дизайр дрожал от волнения.

– Если ты рассчитываешь на удачное осуществление, извини меня, этого дурацкого плана, то глубоко заблуждаешься. Ты заработаешь две петли, одну – себе на шею, другую – для меня. Такой конец мне представляется более вероятным.

– Но разве у нас есть еще какой-нибудь другой шанс, Морган? Позволь мне попытаться. Его величество не только король, но и мужчина. Наверное, он хорошо понимает, что значат изгнание и разлука. Почему ты думаешь, что он обязательно накажет тебя за дела твоего брата? Ведь не ты же совершил предательство короны. Он все поймет правильно. Я должна заставить его сделать это.

Морган с силой схватил ее за плечи, впившись пальцами в оголенное тело.

– Довольно. Я слушал тебя достаточно долго, – сказал он сердито. – Ты или сверхнаивна, или все-таки потеряла разум.

Он не заметил, что причиняет ей боль, и, только когда она вскрикнула, ослабил хватку.

– Дизайр, родная моя, откажись от этого глупого плана. Забудь о нем прямо сейчас.

Увидев, как слезы брызнули у нее из глаз и потекли по щекам, он прижал ее к себе.

– Если уж нам суждено принадлежать друг другу, то это смогу сделать только я. Не надо плакать, моя хорошая. – Он пытался успокоить ее тихим и мягким голосом, поглаживая рукой по спине. – Ты до сих пор не понимаешь, в каком мире живешь. Впрочем, в этом нет ничего удивительного. Еще год назад ты была совсем дитя, жила под крышей отцовского дома, и никакие беды, хоть происки самого дьявола, были тебе не страшны. Ты находилась под надежной защитой.

– Но я больше не ребенок, – решилась она напомнить ему, не отводя от него своих зеленых глаз. – Уж ты-то должен знать это лучше, чем кто-либо. Я уже говорила, что это ты увез меня и заставил ступить на путь беззакония. И после всего ты снова готов покинуть меня.

– Думаешь, мне легко расставаться с тобой? Когда я говорил, что ты нужна мне, я не лгал. Я обязательно приеду к тебе в Корнуолл и буду навещать тебя там регулярно, стараясь не подвергать нас опасности. – При этих словах его лицо приняло решительное выражение, и он сказал суровым голосом: – Ты отправишься из Лондона в Равенсклифф, как только представится возможность безопасной поездки.