Возлюбленная

– Я вижу, тебе охота подурачиться, Джимми.

– Ничего подобного, – возразил ему констебль. В ответ на недоверие надзирателя в его голосе послышалось раздражение. – Я и не думал шутить с тобой. Там, в магистрате, были довольно высокопоставленные свидетели этого разбоя. Они оставили свои письменные заявления. Лорд говорил от своего лица и еще от имени одной знатной леди. Так вот, у нее отобрали пару таких сережек, которые достойны носить дамы из свиты самого короля. Речь шла о похищении драгоценностей.

Услышав об этом, тюремщик крепко схватил Дизайр за руку и начал с любопытством рассматривать ее.

– А вы идите, – сказал он констеблям. – Сделали свою работу, а теперь она переходит на мое попечение.

– Но ты не думай, что эти серьги все еще при ней, – поспешил сообщить Тед, залившись отрывистым, лающим смехом.

– Уж лучше бы ей иметь при себе какие-нибудь побрякушки. Ведь должна же она заплатить за доставку.

С недоумением Дизайр поочередно смотрела на этих людей, не веря своим ушам. Могла ли она предполагать, что за право пребывания в тюрьме Ньюгейт полагалось платить?

– У меня ничего нет… – начала было она.

Тюремщик поднял руку. Прежде чем она поняла, что происходит, он нанес ей удар по голове ребром ладони.

– Держи язык за зубами, пока тебя не спросят.

Он толкнул ее к каменной стене коридора и раздвинул тяжелые фалды накидки. Открывшееся лицо осветилось от слабой свечи, горевшей в нише. Тюремщик удерживал ее одной рукой, а другой обшаривал с головы до ног. Она пыталась вырваться от него, негодуя от бесцеремонного и грубого обращения. Но не могла освободиться от его руки, будучи зажатой между ним и стеной.

Одним быстрым движением он запустил руку ей за корсет. Грубые мозолистые пальцы прошлись справа и слева по груди, потом в ложбинке посередине. Не в силах сдержать своего возмущения, она закричала.

– Если ты, сука, издашь еще один звук… – Не договорив до конца, он довольно оскалил желтые зубы. – Посмотрим, что мы нашли здесь.

Вспомнились слова Филиппа Синклера, когда он сунул ей эти монеты, обернутые носовым платком.

«Там, куда вы отправляетесь, не помешают эти мелкие деньги».

В то время его слова ничего не значили для нее. Теперь их смысл стал ясен.

– Мы не стали обыскивать ее до того, как привезли сюда, – с явным намеком сказал Тед. – Просто ограничились исполнением своих обязанностей, как подобает двум порядочным констеблям.

После короткого раздумья тюремщик презрительно дернул плечами и протянул констеблю монету.

– Как? Один шиллинг на двоих?

– Хватит с вас и этого. Таким орлам, как вы, нужно неделю работать за эти деньги. – Он сказал это твердо, тоном, не допускающим возражений.

Тед опустил монету в карман.

– Ну ладно. Сегодня вечером мы выпьем за ваше здоровье, леди.

– Будь она покрепче, это действительно не помешало бы ей. В этой крысиной дыре трудно сохранить здоровье.

От этого замечания невозможно было не содрогнуться. Напарники удалились, и она осталась один на один с надзирателем.

– Ты будешь и дальше лгать, шлюха? – спросил он. – Попробуй только сказать, что у тебя нет никаких ценностей.

– Я не припомню, чтобы…

Он не дал ей договорить и снова сунул руку ей за пазуху. Не найдя там ничего, он сильно ткнул ее пальцем в грудь так, что она вскрикнула от боли.

– Ага, начинаешь припоминать, – сказал он.

– Вы забрали у меня все деньги.

– Их едва хватит на то, чтобы ты могла расплатиться за неделю. Поняла, сука? Это только начало. Входной билет стоит три шиллинга.

Входная плата! Что это, откровенная насмешка? Она чуть было не попыталась возразить ему, но вовремя остановилась. В его холодных глазах не было и тени веселья.

– А как ты думаешь, что делают с теми, кому нечем платить? Тебе ничего неизвестно об этом?

С перепугу она боялась выговорить даже слово и только покачала головой.

– Их отправляют вниз. Под землей тоже есть камеры. Туда не проникает свет, а воздух там настолько вонючий, что просто невозможно дышать. С них снимают все до последней нитки. Так они и лежат на камнях, совсем голые. Даже очень крепкие люди не могут долго протянуть в таких условиях.

Казалось, своим рассказом он нарочно нагоняет на нее страх.

– А я вижу, на тебе дорогая накидка.

Он пощупал мех вокруг капюшона и одобрительно кивнул головой. Потом быстро распахнул накидку и сорвал ее с плеч Дизайр.