Кафка на пляже

Девушка подняла на меня взгляд и серьезно кивнула.

– По дремучему лесу.

– Да. Мне во что бы то ни стало надо с вами встретиться – с тобой и с нею…

– Вот ты меня и встретил.

Теперь уже кивнул я.

– Я же говорила. Когда тебе нужно – я здесь.

Закончив с посудой, девушка сложила в рюкзак кастрюльки, в которых принесла еду, и закинула его за спину.

– Ну, до завтра. До утра, – попрощалась она. – Давай, привыкай скорее.

Стоя в дверях, я наблюдал, как ее фигурка исчезает в темноте. Снова я в домике один. Получается замкнутый круг. Время здесь – фактор не важный. Имен ни у кого нет. Девушка всегда здесь, когда мне нужно. И здесь ей пятнадцать. Наверное, навсегда. А как же я? Неужели и мне теперь всегда будет пятнадцать? Или возраст в этом месте – тоже фактор не важный?

Девушка растворилась во мраке, а я все стоял и тупо смотрел перед собой. На небе пусто – ни луны, ни звезд. Кое-где в домах, выливаясь из окон на улицу, горел свет. Такой же старомодно-желтоватый, как в этой комнате. Однако людей видно не было. Только пятна света, вокруг которых расплывались густые темные тени. Я знал, что там, в глубине – вершины сопок чернее мрака, и лес стеной окружает городок.

Глава 46

Теперь, когда Наката умер, Хосино не мог оставить его в квартире и уйти. Здесь находился «вход» и в любой момент могло что-нибудь произойти. А когда это что-то случится, нужно быть рядом, чтобы сразу отреагировать. Таков его долг, его ответственность, которые достались ему в наследство от Накаты. Хосино включил кондиционер в комнате, где лежал старик, на полную мощность, поставил регулятор на «холод», проверил, плотно ли закрыто окно.

– Надо, папаша, похолодней сделать, – проговорил парень, обращаясь к Накате. Тот, естественно, о своем мнении по этому поводу умолчал. Можно не сомневаться: какая-то особая тяжесть в воздухе, который гонял по комнате кондиционер, исходила от мертвого тела.

Время шло. Хосино сидел на диване в гостиной просто так, ничего не делая. Музыку слушать не хотелось, читать – тоже. Наступил вечер, и темнота стала постепенно расползаться по всей комнате, но парень и не подумал встать и зажечь свет. Из тела, казалось, выкачали все силы и оторвать себя от дивана было очень трудно. Время медленно приходило и так же, не спеша, шло дальше. Иногда чудилось даже, что, улучив момент, оно тайком начинает двигаться назад.

«Конечно, жалко дедулю, но бывает и хуже, – думал Хосино. – Все-таки долго болел; ясно было, что когда-нибудь помрет. Я уже вроде к этому подготовился. А когда настроишься – совсем другое дело. Но все равно…» Было в этой смерти что-то такое, от чего у парня пухла голова.

Проголодавшись, он пошел на кухню и достал из холодильника замороженный тяхан ^[69]. Разогрел в микроволновке, но съел только половину. Выпил банку пива и заглянул в комнату, где лежат Наката. Вдруг он все-таки оживет? Но ничего не изменилось – старик не воскрес. В комнате было как в холодильнике. «В такой холодрыге мороженое хранить можно. Не растает», – подумал парень.

Хосино впервые ночевал под одной крышей с мертвецом и – может быть, поэтому – никак не мог успокоиться. Не то что бы он боятся или ему было неприятно от такого соседства. Просто не привык. У мертвых и живых время течет по-разному. Звуки тоже воспринимаются иначе. «Вот почему я опомниться никак не могу. Ничего не поделаешь. Наката теперь в мире мертвых, а я в мире живых. Есть же разница!» Хосино слез с дивана на пол и. усевшись возле камня, погладил его, как кошку.

– Что же мне дальше делать? – заговорил парень. – Накату я куда-то определил. Здесь все честно. Но тебя я не могу просто так бросить. Тут у меня заминочка выходит. Чего теперь бедному Хосино делать, а? Может, подскажешь?

Но камень молчал. Сейчас это был просто камень. Самый обыкновенный. Хосино это понимал. Надеяться, что камень ответит, что-нибудь посоветует, не приходилось. Но парень все так же сидел, поглаживая камень ладонью. Ничего… Вопросами он его нагрузил, рассуждал убедительно. Попросил поддержать, проявить отзывчивость. Понятно, что зря, конечно. Но что еще можно придумать? И потом – Наката ведь точно так же с камнем разговаривал. И сколько раз.

«Хотя он все равно не пожалеет, как ни проси, – размышлял Хосино. – Недаром же говорят: бесчувственный, как камень».

Он хотел было посмотреть новости, поднялся с пола, но передумал и снова присел рядом с камнем. «Сейчас важно не психануть, – решил парень. – Надо навострить уши и ждать».

---

69 Китайское блюдо, основу которого составляет рис с добавлением овощей, креветок и т.д.