Дикарка Жасмин

Фортуна Линдли была крещена отцом Кулленом в деревенской церкви Магвайр-Форда. «Мать удачно выбрала крестных родителей», — думала Скай. Брайда Даффи в своем лучшем и единственном платье была крестной Фортуны, а крестным отцом стал Рори Магвайр. Они гордо стояли у древней каменной купели, пока девочка становилась членом христианского братства. Луч солнца сквозь витражное стекло узкого окна, гордости церкви, коснулся детской головки.

Скай пригляделась. Волосы Фортуны, для младенца очень густые, были ярко-рыжими. Таких у Велвет не было никогда. «Когда родилась дочь, — думала Скай, — ее волосы выглядели гораздо темнее. Только к шести месяцам черные волосы выпали и голова приобрела рыжину, но не такую, как у Фортуны Линдли. Должно быть, я старею, — решила Скай. — Как я могла не заметить раньше, что волосы внучки золотисто-рыжие? Того же цвета, что у Рори Магвайра"

Скай оцепенела. Что она придумала? Между Рори Магвайром и Жасмин ничего не было. Ровным счетом ничего. Да, юный осел ее любил, но она об этом даже не догадывалась. Она все еще любила Рована Линдли и будет его еще долго любить, Скай знала, как это происходит после смерти мужа. И все же откуда взялись эти золотисто-рыжие волосы?

В дни между крещением Фортуны и их отъездом в Англию мысли Скай постоянно возвращались к новому члену ее семьи. Взгляд перескакивал с ирландца на правнучку и обратно. И убеждение ее все более крепло: Фортуна Линдли — не дочь Рована Линдли. Одного она не могла понять, как это могло случиться. Жасмин вовсе не походила на женщину, которая что-то таит на душе. Она постоянно разговаривала с детьми об отце, и с новорожденной тоже. И фальши в ней вовсе не чувствовалось.

— Я что, совсем рехнулась? — вслух спрашивала себя Скай. Этой тайной отягощать Адама она не хотела. Но ей нужно было с кем-нибудь поговорить. Адали. У Жасмин от него нет секретов. Он знает все, но захочет ли ей рассказать? — Если не захочет, я у него один за другим все ногти вырву, — мрачно бормотала Скай.

Вечером, накануне отъезда, она дождалась, пока они остались в большом зале одни. Все остальные разошлись спать.

— Адали, я хочу поговорить с тобой, — начала Скай. Он тут же приблизился, как всегда почтительный и вежливый:

— Да, мадам? Чем могу вам служить?

— Ты, черт возьми, можешь сказать мне правду! — выпалила госпожа де Мариско.

— Что вы хотите знать, мадам? — спросил он осторожно.

— Почему моя правнучка Фортуна похожа на Рори Магвайра? — прямо потребовала она.

— Потому что он — ее отец, — так же откровенно ответил евнух. «Не было смысла обманывать эту замечательную женщину, — думал Адали. — Она примет только правду».

Скай с присвистом выдохнула. Так вот в чем дело. Ни обмана, ни увиливаний. Прямой ответ. Она приняла довольно внушительный бокал вина, который наполнил для нее Адали, и тяжело опустилась в кресло у камина. Дав знак евнуху сесть напротив, она попросила:

— Объясни мне эту загадку.

Тщательно подбирая слова, Адали рассказал, как они с Кулленом Батлером составили заговор, чтобы спасти Жасмин.

— Скажу вам Откровенно, — заключил он, — я очень сожалею, что они не смогут пожениться. Бедный Магвайр понимает, что будет вечно разрываться между любимой женщиной и родиной. Если война придет на землю Ирландии — а из того, что я здесь вижу, могу заключить, так оно и будет, — они окажутся в разных лагерях, она — верноподданная английского короля, он же это подданство принять никогда не сможет.

— Не сможет, — подтвердила Скай.

— Принцесса не подозревает о нашем заговоре, миледи. Когда она объявила, что ждет ребенка, я и не думал, что единственная краткая встреча с ирландцем может принести плод. Ночью, накануне убийства мужа, они были вместе, и до этого тоже. Я понял правду, только увидев ребенка. В девочке много от матери, но боюсь, что больше от отца. Хорошо, что мы возвращаемся в Англию. Настанет время, и трудно будет отрицать родственную связь между леди Фортуной Линдли и Рори Магвайром, окажись они рядом в одной комнате. И все же, миледи, я спас жизнь госпожи, и это самое главное.

— Да, Адали, это так, — согласилась Скай. — И пока Фортуна будет вдали от Ирландии, кто разгадает правду? Генри и Индия слишком малы, чтобы запомнить Магвайра. Жасмин, хоть и любезна с ним, уделяет бедному малому не много внимания. Я буду постоянно твердить о рыжеватых волосах Велвет, если кто-нибудь спросит о волосах Фортуны, и здесь мы можем чувствовать себя в безопасности. В волосах Рована Линдли тоже был рыжеватый оттенок. Может быть, и ее волосы с возрастом потемнеют. А если нет, я всем и каждому буду рассказывать, как она напоминает мою покойную мать.