105  

– Тут он и продемонстрировал свою гениальность. Оружие… растаяло.

– Что?

– Посмотрите в морозилку. Видите этот длинный тонкий след? Это орудие преступления. Профессор Аджемьян сделал ледяной кинжал и проткнул им себе живот. Это было нечто вроде харакири.

Девушка попыталась представить себе это.

– Лед недостаточно тверд, чтобы проткнуть кожу.

– Это можно сделать, если распарить кожу в горячей ванне.

Лицо девушки исказилось, когда она попыталась представить, что чувствовал профессор. Даже Исидор находился под впечатлением от силы воли ученого.

– Самое трудное было умереть, держа палец вытянутым в направлении зеркала, на котором он написал «С».

– Зачем такая сложная инсценировка?

– Он был страстным любителем детективов и хотел вписать свою смерть в анналы великих, исторических, необыкновенных смертей. От Эдгара По до Агаты Кристи. Самоубийство обломком льда.

Два журналиста долго молчали, думая об этом странном человеке.

– Столько усилий, столько воображения, столько подготовки, чтобы заставить людей есть меньше свинины, а производителей мяса – не подвергать животных страданиям.

– А представителей рода людского – задуматься о тайне своего происхождения.

– «Откуда явился человек?» Профессор Аджемьян ответил так: «Пока мы будем задавать себе этот вопрос, будет меняться и постановка другого вопроса: «Куда идет человек?», – сказал Исидор.

– Нам остается предупредить доктора Ван Лизбет, что пятипалая лапа – фальшивка. У свиней впереди еще много печальных дней, – вздохнула Лукреция, прижимая к себе маленького Адониса.

19. ПЕРЕДАЧА ЭСТАФЕТЫ

Где-то в Восточной Африке. 3 763 452 года, 10 месяцев, 2 дня и 13 часов тому назад.

ОН занимается с ней любовью. Лицом к лицу. Глаза в глаза. Волшебный, чудесный, неповторимый миг.

ОНА испытывает оргазм.

ОН тоже.

Затем, отдохнув, ОНА покидает его и отправляется на поиски стаи, в которой сможет воспитать ребенка так, словно он «такой же, как все».

Теперь ОН совсем один. ОН по-прежнему не решается вернуться к родительской пещере. ОН не решается попытаться влиться в стаю. ОН не решается даже попробовать основать свою собственную маленькую семью. ОН знает, что слишком не похож на других. Его спутником теперь становится одиночество. Оно его, по крайней мере, не предаст. ОН думает, что все мы всегда одиноки. Даже в паре. Даже в стае.

ОН поднимается на дерево, балансирует на самых высоких ветках. Рядом с ним порхает бабочка. ОН протягивает палец. Бабочка усаживается на него. Крылья у бабочки ярко-синие, с сиреневым отливом и длинными черными иглами. ОН думает о том, что бабочка красива, а сам ОН безобразен.

Бабочка смотрит на него сферическими, огромными глазами. ОН касается ее, и она разрешает ему это сделать. ОН может убить ее. И должен был бы. ОН мог бы даже съесть ее.

Бабочка не боится. Она делает еще несколько шажков по его руке, а затем взлетает к облакам. ОН следит за исчезающей бабочкой, потом долго смотрит на облака. Вот его единственные друзья.

ОН думает, что ему уже никто не может помочь. ОН в тупике. ОН поумнел, ОН считает теперь, что понимает все в мире и во Вселенной. ОН гордится своим знанием. Абсолютным знанием, которое никто, ОН уверен, не сможет превзойти.

ОН долго смотрит на облака и думает о составных частях своего знания.

ОН умеет стоять прямо, как ОТЕЦ. Как МАМА, умеет определять, не ядовита ли пища. Как ОТЕЦ, умеет отпугивать палкой хищников. Как МАМА, умеет наносить удары мордой.

ОН засыпает, и, как раз перед тем, как его, сонного, пожирает рыскающий в поисках добычи леопард, успевает подумать:

«Прекрасная у меня жизнь».

20. ПОСЛЕДНЯЯ ТЕОРИЯ

Водонапорная башня возвышалась посреди пригородных пустырей. Наверху, в обустроенном Исидором огромном бассейне, не задумываясь о мире, который находится за его стенами, играли дельфины.

Исидор Катценберг выпил немного миндального молока и посмотрел на Лукрецию в крошечном купальнике в горошек, раскинувшуюся в шезлонге.

Из музыкального центра звучала тихая музыка. «Три Гимнопедии» Эрика Сати.

Дельфины вдруг заволновались.

– Они что, никогда не спят? – спросила девушка.

Исидор сел рядом с ней прямо на голубоватую плитку.

– Нет, они ведь и рыбы, и млекопитающие одновременно, им нужно дышать в воде. Поэтому они не могут оставаться неподвижными. Но, поскольку отдыхать им все-таки надо, они решили проблему так – полушария их мозга спят по очереди. Одна просыпается, другая тут же засыпает.

  105  
×
×