Отец наших отцов

Вожак раздавливает грудную клетку, и между ребрами появляются желтоватые легкие.

ОН очень хочет есть и запускает руки в губчатые ячейки. Прикоснувшись к мягкой ткани, ОН вспоминает, как задыхались его собственные легкие тогда, когда ОН пытался оторваться от гиены. ОН глотает ее легкие, чтобы отныне ему дышалось легче. Ему нужно проглотить, как минимум, три четверти легкого, чтобы забыть свое паническое бегство.

Дети хватают почки, выжимают их, как губку, и пьют кровь, смешанную с мочой хищника. «Тот, кого мать не хочет поставить на землю» играет с глазом, он вращает им, как пращой, держа за ниточку глазного нерва. Мать бранит его. Нельзя играть с пищей. Ее надо есть быстро, пока она не остыла.

Вокруг уже собрались шакалы, грифы и вороны. Самые нетерпеливые стервятники не могут сдержаться и поторапливают стаю, чтобы она уступила им место. Один шакал осмелился даже подойти вплотную и слегка укусить ребенка. Первая самка вожака бьет его по морде. Шакал не отходит и показывает клыки. Распространенная в этом мире проблема: никто не хочет знать свое место, и необходимо постоянно демонстрировать свое превосходство, чтобы тебя уважали. Побежденные животные снова и снова забывают о поражении и при каждой новой встрече опять хотят померяться силами. Первая самка вожака бросает камень и попадает шакалу в бок. Тот наконец отступает.

Ну а мухи разрешения не ждут. Они облепили мясо и оглушительно гудят.

Покопавшись во внутренностях, ребенок находит печень. Первая самка вожака немедленно требует себе этот лакомый кусочек.

Только тот, кто занимает главенствующее положение, может получить печень убитого животного без возражений со стороны соплеменников.

Как только печень съедена, челюсти начинают работать уже не так лихорадочно. Почти ничего вкусного не осталось. Толстая кишка распространяет такую вонь, что польститься на нее могут лишь самые слабые.

Насытившись, члены стаи расходятся, продолжая шумно жевать. Пережевывание – очень важный процесс. Тот, кто плохо прожевывает пищу, часто болеет. ОН даже видел, как один ребенок умер, подавившись неразжеванным носом жирафа. О, беспечная юность.

14. МЫШЬ И СЛОН

Лукреция положила в рот большую жвачку с лакрицей и глубоко вдохнула холодный воздух. Самый лучший способ успокоить разгулявшиеся нервы. И только после этого постучала в тяжелую металлическую дверь водонапорной башни.

Ответа не последовало, но дверь была не заперта. Она вошла и увидела стоявшего посреди зала Исидора Катценберга. Он читал книгу, которая лежала на дубовом аналое. На этот раз журналист был прекрасно освещен, и Лукреция смогла рассмотреть его сверху.

Исидор поднял голову и тоже стал наблюдать за ней.

Целую минуту они молча смотрели друг на друга.

Исидор Катценберг был еще выше и толще, чем ей показалось в прошлый раз. Рост, наверное, метр девяносто пять. Вес – килограммов сто двадцать, как минимум. Его тело, похожее на огромный шар, было скрыто просторной одеждой светло-бежевого цвета. Ни ремня, ни часов, ни шнурков. «Отсутствие насилия даже в одежде», – подумала Лукреция.

Он был почти лысым. Уши большие, лоб высокий, губы мясистые. На тонком носу сидели маленькие золотые очки. Он был похож на огромного младенца.

Глаза его были в беспрестанном движении, они подмечали все мелочи.

«Одинокий и беспокойный слон»… На самом деле Катценберг напоминал ей Ганешу, индийского бога с головой слона.

– Вы думаете, что я похож на слона, – произнес он. – Как я догадался? Вы пристально смотрите на мои большие уши. Когда кто-то так смотрит на мои уши, он сравнивает меня со слоном.

– Я думала об индийском божестве Ганеше.

Живая гора отвернулась, порылась в куче книг и достала статуэтку божества.

– Ганеша – бог знания и веселья. В левой руке у него книга, а в правой – горшочек с вареньем. Вы знаете легенду о Ганеше? – спросил он.

Девушка покачала головой.

– Его отец Шива однажды вернулся домой раньше обычного, увидел ребенка и решил, что это любовник его жены, Парвати. Он тут же выхватил меч и обезглавил его. Парвати объяснила мужу, что он расправился с собственным сыном. Отец в отчаянии стал просить прощения и пообещал жене, что заменит отрубленную голову сына головой первого, кто войдет к ним в дом. Им оказался слон.

Лукреция указала на маленькое, похожее на грызуна существо, примостившееся у ног бронзовой фигурки.